Вечером, закончив рабочий день, я приехал домой. В кой-то веки раз отец меня опередил — когда я раздевался в прихожей, я услышал его голос из кухни. Уже по голосу было понятно, что отец чем-то раздражен. Скинув заснеженную одежду, я нашарил на полу домашние тапочки и прошел на кухню.
— Физкульт-привет! Что за шум, а драки нету?
Отец повернулся ко мне всем телом.
— Давай садись ужинать, потом поговорим…
— Что-то случилось?
— Давай сначала поужинаем.
Ужинали мы в основном в молчании, тень предстоящего разговора витала над нами. Видимо отец рассказал о своих планах матери, и они уже поссорились до моего прихода. Наконец, отодвинув тарелку, отец вытер губы полотенцем и сказал:
— Пошли в большую комнату…
В большой комнате отец пригасил наполовину свет на пятирожковой люстре, сел на диван, я устроился в кресле. Только усевшись, как говорится, отец взял с места в карьер…
— Я сегодня был у тебя в университете…
Что опять случилось? Я лихорадочно перебирал, что могло случиться. Зачетка у меня чистая, хвостов нет, даже рефераты все сдал. На практике тоже вроде без «залетов». Что же могло случиться, неужели декан звонил отцу на работу?
Отец продолжил
— Я говорил с деканом факультета. В общем, я хочу, чтобы ты оставил практику в генеральной прокуратуре и перевелся в другое место. Предварительное согласие деканата я уже получил.
И вот тут я взорвался. Перед тем, как поступать, у меня был с отцом серьезный мужской разговор, в ходе которого мы договорились, что отец не лезет в мой процесс обучения, никак мне не протежирует и не помогает. Все решения я принимаю сам. И вот теперь…
— Я никуда с практики не уйду — твердо сказал я
— А я сказал, уйдешь! — начал злиться отец — тебе, что там на этой практике, медом намазано?
— Не уйду!
— Послушай, сын — отец пытался сдерживать себя — мне известно, чем ты занимаешься. Для твоего же блага будет лучше, если этим делом будет заниматься не стажер, а опытный следователь. Тебе еще рано заниматься такими делами — ни к чему это.
Я ехидно усмехнулся
— Правду говоришь, па? Или у тебя мотивы другие? Ты думаешь, я не видел твое фото вместе с Комаровым на квартире убитого? Видел! И сейчас ты мне говоришь, что мне рано заниматься этими делами? Не рано, папа! Лучше расскажи мне, насколько близко ты знал полковника Комарова? И почему ты сейчас мешаешь расследованию, которое я веду?
Когда я произносил этот монолог, отец багровел все больше и больше, и наконец взорвался
