Он подвинул к кровати стул. Теперь его голова была на одном уровне с ее. Джессика понимала, что им надо поговорить. Они обсудили детали брака, который не состоится. Теперь надо прийти к соглашению насчет положения ее и ребенка, когда тот родится. Ссылка на усталость не может действовать вечно.
Как объяснить ему, что брак и молчаливые страдания любви кажутся ей невыносимыми? Но разве другой вариант не хуже?
Другой вариант просто невозможен. Она сама постелила постель и должна лежать в ней. Не об этом ли однажды сказала ей мать? Мол, она постелила постель и теперь должна принять все, что за этим следует. Ирония в том, что ее положение совершенно противоположное. Горькая ирония.
– Итак, – сказал он, не глядя на нее, – ребенок остался жив.
– Нельзя ли включить свет? Я не вижу твоего лица.
– Еще минуту. – Он откинулся на спинку стула и вытянул ноги. – Я никогда… У меня совсем нет опыта…
– С облегчением слушаю твои слова. Мне было бы не по себе, если бы я узнала, что ты отец стайки детишек.
– Сомневаюсь, что ты в состоянии быстро вернуться на работу, как ты собиралась…
Джессика разглядывала его твердый профиль и поймала себя на том, что не может оторвать глаз.
– Пожалуй, не смогу, – призналась она. Воспользовавшись тем, что он отвернулся, Джессика продолжала рассматривать его. Наступила неловкая пауза. Надо прервать молчание. Она спросила:
– Что ты привез? Наверно, я могу принять душ…
Ни слова не говоря, он встал, взял со стула кейс и поставил на кровать подле нее. Его молчание стало раздражающим. Он согласился, что женитьбы не будет. И теперь, наверно, решил, что не стоит тратить на нее усилий. Зачем утруждать себя и строить какие-то утонченные отношения? Ведь в них уже нет необходимости. Она всего лишь мать его ребенка. Неделя кончится. Она вернется в свою квартиру. Он время от времени будет навещать ее. Конечно, чтобы проверить, не попала ли она под еще какую-нибудь машину. Тем временем он будет вести свою обычную жизнь. А делами ребенка займется, когда тот родится.
– Ты справишься сама?
– Я не больна, Бруно. У меня был легкий шок. А сейчас я прекрасно себя чувствую.
Она села и открыла кейс. Он взял несколько платьев, но ни трусиков, ни пижам не было. Одну рубашку и пару брюк. Ясно, схватил первое, что попалось на глаза, когда открыл шкаф. Желтовато-зеленый шелк, который можно носить только вечером. Она изучила содержимое кейса снизу доверху.
– На следующей неделе ты предвидишь серию вечеринок с коктейлями, где я должна присутствовать?
