Уик-энд оказался таким, о котором можно было только мечтать. Верные слову Моргана, они провели всю пятницу в отеле, встав с постели только в девять часов вечера, чтобы перекусить.
Грейси краснела, вспоминая, что они делали в постели, как самозабвенно она отдавалась Моргану, позволяя ему вести ее по пути чувственных наслаждений, какие она не могла себе даже вообразить.
Под влиянием любви она раскрылась для всех его ласк, как раскрывается и расцветает крохотный бутончик под живительными солнечными лучами. Она знала, что стала неотразимой для него из-за постоянной готовности отвечать на его ласки. Сейчас при свете дня она задавала себе вопрос, был ли он всегда таким со всеми другими женщинами, с которыми спал. Он учил ее тонкостям любви как специалист, а специалисты где-то же приобретают опыт.
В порыве страсти он со стоном шептал, что ни от одной женщины он никогда не получал такого удовлетворения. Одна часть ее отчаянно хотела истолковать в свою пользу все благоприятные нюансы его слов, но вся она отказывалась быть набитой дурой, которая прячет голову в песок и видит только то, что хочет видеть.
О нет, думала Грейси, она не дура. Она любила его, но достаточно трезво смотрела на вещи, понимая, что для него она всего лишь временная пассия, игрушка, батарейки в которой неизбежно иссякнут, и, когда они иссякнут, она будет брошена так же небрежно, как была брошена Алике. Зачем создавать иллюзию, что все будет иначе?
Их жизненные установки, размышляла она, диаметрально противоположны. Вместе их свела взаимная потребность прикасаться телами друг к другу. Она вспоминала то восхитительное возбуждение, вызывавшее дрожь во всем теле, которое возникало у нее всякий раз, когда она трогала пальцами твердое требовательное тело Моргана, когда его серые глаза темнели от желания.
Незачем казнить себя, думала она, хотя и подозревала, что ее жизнь была бы намного легче, если бы она могла контролировать свои собственные желания и держать его от себя на управляемом расстоянии. Легче, но радости было бы несравнимо меньше. Ну и что, если радости на всю жизнь не хватит?
Она нерешительно сняла трубку с аппарата. Голос Дженни звучал очень отчетливо, и какое-то мгновение Грейси была почти уверена, что она звонит сверху, из своей квартиры.
– Откуда ты говоришь? Ты где? – спросила она, думая о том, что теперь автоматически будет готовить себя к худшему, когда зазвонит телефон. – Я прочла твою записку. Ты представляешь, как я волновалась за тебя?
