И он перестал думать о том, каково было бы погладить эти длинные стройные ноги. Перестал гадать, каковы на вкус эти чуть припухлые губки. Перестал воображать это изящное тело под своим. Неловко переменив позу в кресле, он сердито уставился в подборку информации, совершенно не в силах сосредоточиться. Черт! Вероятно, он слишком долго не был с женщиной. Остается только пожалеть, что под рукой нет никого, кто интересовал бы его хоть на сотую долю так, как его загадочная заместительница.
* * *
Развернувшись с креслом к окну, Анджи повесила трубку и скорчила гримаску, которую ни за что не позволила бы себе, будь кто-нибудь в кабинете. Она только что закончила разговор с партнером из Калифорнии, который из кожи вон лез, чтобы вписаться в жизнерадостное лос-анжелесское клише. С чуть кружащейся от усталости и голода – в этот день она пропустила и завтрак, и ленч – головой, она задрала нос и презрительно передразнила: «Фан-тас-тика, дорогуша. Решено и подписано. Ваши люди непременно должны отобедать с моими. Чао!» И тихо рассмеялась над собственным дурачеством.
– Дайте-ка угадаю… Вы говорили с Гендерсоном из Лос-Анджелеса, – сказал глубокий голос из двери за ее спиной.
Анджи зажмурилась. Надо же было именно мистеру Вейкфилду застать ее за эдакой не частой вольностью! Приведя в порядок выражение лица, она развернула кресло.
– Да, – признала она, задержав взгляд на серых глазах. Что-то в них было незнакомое. Отблеск разделенной шалости? Неожиданное понимание, что она – человек, а не только наемный работник? Нет, конечно, сказала она себе, опуская глаза. – У меня здесь данные, о которых вы спрашивали, мистер Вейкфилд. Они почти полностью таковы, как вы предсказывали.
Она подала отчет, который закончила перед этим, заметив, что его глаза уже стали обычными. И мысленно обругала себя за мгновенное сожаление об утраченном взаимопонимании.
Весь остаток дня она особенно следила за тем, чтобы сохранять еще более, чем обычно, официальный вид. Если работодатель и заметил какое-то изменение в поведении заместителя, комментариев не последовало. Впрочем, он никогда этим не занимался.
* * *
Анджи сидела в отдельной кабинке модного ресторана неподалеку от офиса и, доедая салат, просматривала «Уолл-стрит джорнэл». Ленч был для нее редкой роскошью. Рис – в те времена она только мысленно могла называть его по имени – обычно загружал ее так, что на подобное расслабление просто не хватало времени. Двухдневная деловая поездка в Даллас дала ей передышку – одну из очень немногих за четыре месяца работы в компании. То есть она, разумеется, не бездельничала в офисе. Просто без постоянных инструкций Риса она могла и выполнять работу, и выкраивать время для ленча. Работая так напряженно последние месяцы, она все же еще не приобрела двужильности своего работодателя. Ей иногда требовался отдых. Ему, по всей видимости, – нет.
