— А как мы их будем зарабатывать? — с неподдельным любопытством поинтересовалась она у спутницы.
— Не беспокойся. У меня есть план. Я всё продумала, — заверила её та, похлопав при это свою пухлую седельную сумку.
Эх, надо было всё-таки побеспокоится, думала много позже синеглазая. Или хотя бы догадаться, как может добывать деньги себе на жизнь бродячая циркачка…
Чем дальше они углублялись на восток, тем больше понижалась местность. Луга и холмы уступили место затемненным оврагам с орешником и ясеневым рощицам. Весенняя природа пестрела разноцветными красками, в воздухе разливались трели птиц, а тихий теплый ветерок о чем-то шуршал в кронах высоких деревьев. Шай-энри расслабилась и даже закрыла глаза. Она всегда была чувствительна ко всему, что её окружает, могла услышать музыку и ритм в шуме дождя, стрекоте кузнечиков или шелесте ветра. Это было наследство её матери — мага твердыни, научившей дочь чувствовать и тонко воспринимать окружающую, незаметную с первого взгляда жизнь. И это был бесценный дар, который она не утратила даже став человечкой. Стоило только окунуться в водоворот этих звуков, как печать, злостью или тоска отпускали, наполняя всё существо тихим спокойствием и умиротворением.
Пребывая в таком состоянии, драконица и не заметила, как утоптанная дорога вильнула влево, обегая кустарники шиповника, и явила им небольшую деревушку, ютящуюся на берегу камышовой заводи.
Безликий уже давно скрылся за частоколом, а вот они явно не спешили. Дара уверенно направила своего коня в сторону под защиту небольшой группки дубов и ясеней. Там она, спрыгнув на землю и поманив за собой синеглазую, стащила свою сумку и стала что-то там искать. Через пару секунд оттуда был выужен темно-зелёный сверток. Она деловито смерила растерянно топчущуюся на месте девушку оценивающим взглядом, кивнула каким-то своим мыслям и перебросила материю той.
— Вот, думаю, тебе будет в пору. Особого выбора у меня не было, и так еле-еле выпросила у Барта два костюма, — сказала она, шустро скидывая с себя одежду и натягивая странный наряд. — Чего стоишь, переодевайся.
— Дар? Ты ничего не хочешь мне сказать? — протянула Шай-энри, рассматривая себя через минуты две. На ней было странное одеяние из длинной юбки с огромными разрезами по бокам, начинающимися почти от пояса, и маленького кусочка материи, закрывающего её грудь и завязывающегося сзади на шее. Девушку посетили мысль, что при пошитии этого наряда его создатели явно испытывали нехватку в ткани.
