- Разволновался. Это со всяким бывает. Потом, в другой раз расскажешь.
И ушел в сад - задумчивый, озадаченный и весь начиненный колючками.
Ярослав наскоро пообедал и поехал верхом в лесничество.
Погорельцев только что возвратился из города бюро горкома слушало отчет Виноградова. Досталось всем - и директору лесхоза и лесничим. Говорилось о том, что лес захламлен, не очищается от бурелома и сухостоя, что много незаконных порубок, что за молодыми посадками плохо ухаживают. Виноградов выступил довольно самокритично, зато выступление Погорельцева, пытавшегося все свалить на обстоятельства, вызвало неодобрение членов бюро. После бюро Виноградов приказал:
- Завтра к четырем часам соберите у себя всех лесников. Я приеду.
"Дело плохо, - решил Погорельцев. - Попал в немилость к начальству. И все из-за этого Серегина. Все лесничество взбаламутил".
За такими размышлениями и застал Ярослав Погорельцева в лесничестве. Валентин Георгиевич посмотрел на вошедшего мрачно, кивком головы предложил сесть. Сообщение о коровах на делянке выслушал молча, нервически потирая лоб, сказал, что надо ему вместе с Екатериной Михайловной сегодня же пойти на место происшествия, разобраться и составить акт.
Надо бы еще в понятые кого-то взять, - сказала помощник лесничего.
- У меня фотографии. Это же документ. Разве не видно?
- А вдруг пленка засвечена или еще что-нибудь. Лучше б, конечно, понятого. Да где его возьмешь?
- Как где? Да в поселке. Я сейчас сбегаю, мигом, - горячился Ярослав.
- Пустое дело, - безнадежно махнула рукой помощник лесничего. - Поселковые не пойдут. Даже если и видели, даже если и своей коровы не имеют, все равно не пойдут. А вообще, не верю я в этот лес, - погубят его, не убережешь. Тут выгон. Скот гонят на пастбище и домой два раза в день. Две-три коровы обязательно зайдут, как бы пастух ни смотрел.
- А если изгородь поставить? - Ярослав не допускал и мысли, что этот лес невозможно уберечь.
Екатерина Михайловна вздохнула, подумала: чудак - изгородь сломают.
- Так что же с понятым? - спросил Ярослав, глядя в сторону, где за делянкой тарахтел мотор землеройной машины. В кабине сидели два солдата. Военные, подземный кабель прокладывают. Чем не свидетели. - Постойте, Екатерина Михайловна! Да ведь солдаты видели. Я мигом.
И он умчался к землеройной машине.
Солдат с солдатом быстро находят общий язык. Ярослава отлично поняли.
- Да мы тоже возмущались, когда стадо увидели на делянке, - сочувственно говорил сержант. - И тебя видели. Ты фотографировал.
