В автобиографии (1945) Ющенко утверждает: «28 июня нашу дивизию за Билостоком розбили, Ком. Див. и Нач. штаба ушли по неизвестном направлению. 30 июля миня взяли в районе Минска в плен».
В автобиография (1946) Ющенко сообщает другие сведения: «28 червня нашу мотодiвiзiю майже розбили i XI-41 року мене пiранило, I-1942 р. мене забрать в полон».
Об этом же он говорит и в анкете (1946): «Був (в плену — А.) з I-1942.. Попав у полон у м. Столбцi».
Итак, в четырёх документах три разные даты пленения (5 июля 1941 года, 30 июля (июня?) 1941 года и январь 1942 года) и три белорусских населённых пункта, рядом с которыми это произошло (Белосток, Минск, Столбцы).
Анализ боевых действий на Белостокском выступе позволяет утверждать, что Ющенко попал в плен в конце июня — начале июля 1941 года. Дата 5 июля 1941 года указана в немецкой карточке. В анкете (1945) Ющенко указывает дату 30 июля, однако, если допустить, что в анкете у Ющенко описка, и речь в действительности идёт не об июле, а об июне, то 30 июня вполне укладывается в логику реальных событий.
После войны при проверке бывших военнопленных особое внимание обращалось на обстоятельства, при которых военнослужащий попал в плен. Ранение или иные обстоятельства непреодолимой силы, которые не позволяли продолжить борьбу, служили «смягчающим» обстоятельством в глазах проверяющих. Отсутствие указаний на непреодолимые обстоятельства могло породить подозрение в том, что человека не взяли в плен, а он сам сдался в плен или, того хуже — перешёл на сторону врага.
Ющенко в автобиографии (1945) говорит о том, что его «взяли в плен», не указывая на то, что был ранен. Немецкие учётные карточки также не сообщают о каких-либо ранениях. В карточке (1944) в отдельной графе «особые приметы» указано «не имеет». Если бы у Ющенко были какие-нибудь ранения, то наличие шрамов или иных повреждений, скорее всего, было бы отмечено в учётной карточке. Таким образом, есть все основания полагать, что Ющенко попал в плен, не будучи раненым.
Рассказывая о первых днях войны в автобиографии (1945), Ющенко использует другие объяснения своего пленения. Он считает нужным заявить о якобы неприглядном поведении комдива и начштаба 16. Скорее всего, Ющенко именно информацию о бегстве («ушли по неизвестном направлении») комдива и начштаба рассматривал как «смягчающее» обстоятельство. Но в уже в 1946 году в анкете (1946) и в автобиографии (1946) Ющенко о якобы недостойном поведении командиров не сообщает
