Ведь то, что скажет Никитин в интервью и что запишет на свой магнитофон этот субъект, не имело особого значения, потому что Смирнова уже написала «рассказ» Никитина собственноручно. Важнее было сфотографировать Андрея Егоровича на рабочем месте для опубликования фото в газете. Для этого и выдали пьянице фотоаппарат.
Потом, когда газета уже выйдет в свет, пусть Никитин тщетно возмущается неправде, кричит у себя в кабинете, что он ничего подобного не говорил. Кто ему поверит? В редакции областной газеты, когда к ним примчится разъяренный Никитин, все свалят на пьяницу-журналиста, перевравшего факты. А самого этого алкаша-бумагомарателя на время «бури» зашлют куда-нибудь в Бердянск в командировку.
И сколько ни кипятись потом Никитин, сколько ни требуй опровержения, даже если оно и выйдет, — общественное мнение уже сформировано этой статьей. Написано пером — не вырубишь топором. А слова «твои», Андрей Егорович, придуманные, правда, госпожой Смирновой, о низких умственных способностях губернатора и о русском народе, который есть безнадежно тупое быдло и только и может, что водку жрать да работать не хочет, все это уже засело в головах людей. Но все это было еще впереди, а сейчас Никитин радушно принял корреспондента, усадил его за стол, угостил чаем и стал рассказывать об успехах своей фабрики. Бумагомаратель слушал вполуха и думал только о том, как бы ему «махнуть соточку» в разливной, которую он заметил на углу по пути на фабрику…
Прошла неделя после интервью, счет фабрики в банке так и не разморозили. Максим обратился в суд, чтобы наказать денежных воротил и вернуть пропавшие деньги, но дело так и легло под сукно. Максиму ответили, что это, мол, не первый случай такой преступной халатности банка, что вскоре все случаи будут рассмотрены и все виновные наказаны.
Это обещание нисколько не утешило самого Никитина. На фабрике нужно было выдавать зарплату, рабочие заволновались первой на их памяти задержке денег, чего и хозяин раньше никогда себе не позволял. Но забастовок не устраивали, потому что их кредит доверия к хозяину производства был достаточно велик. Ведь Никитин их еще ни разу не подводил. Отнеслись с пониманием к трудностям. А тут вдруг гнусная статейка подоспела, где Никитин самолично и надменно ругал власти в лице губернатора области и называл всех своих рабочих обидным словом «быдло», которое за копейки на него работать будет, потому что, мол, податься им некуда. Народ зароптал.
