- Погоди-ка. - Коста взял найденный под стеной кожаный лоскут, расстелил его на полу. - Садись.
Глеб подсел к огню, обхватил руками колени и напрягся, стараясь унять дрожь. Лицо пылало - можно было подумать, что пламя костра перекинулось на кожу и она вспыхнула, как сухая береста.
- Что видел? - спросил он, ворочая шершавым языком.
Коста ответил не сразу - сходил за водой, поставил кубок на огонь.
- Я? Ничего особенного.
- А все-таки?
- Прошел вдоль скал. Там есть проход... помнишь, Пяйвий говорил про какую-то гряду?
-Ну.
- Гряды я не видел, до нее, наверно, далеко. Но за скалами начинается лес. Я нарезал веток и вернулся. Вот и все.
- Что за лес?
- Одно название. Кусты, кривые березки... Это поблизости. Дальше вроде бы ельник, но я туда не ходил - снегу по колено.
- А звери?
- Впотьмах никого не разглядел. Рассветет, схожу еще разок.
- Если рассветет...
Вода в кубке зашипела. Коста бросил в него несколько маленьких овальных листочков и с десяток сморщенных ягод.
- Что это?
- Брусника. Раскопал под снегом. Выпей-ка. - Он протянул кубок Глебу.
Глеб взял его дрожащими руками, стал пить, вернее, глоток за глотком проталкивать воду в воспаленное горло. Вода выплескивалась, текла по пальцам, капала на колени.
- Жаль, нет меда, - сказал Коста. - Молоко с медом - от простуды самое то.
- Молока тоже нет. Ничего нет... - Глеб поставил кубок на пол. - Больше не хочу.
По спине заструились ручейки пота. Глеб закашлялся, в промежутках между хриплыми вдохами спросил:
- А люди?
- Что - люди?
- Не попадались?
- Я же говорю, никого не видел...
- Договаривай.
- Где-то рядом есть жилье. Это точно.
Кашель прекратился. Глеб перевел дух.
- С чего ты взял?
- Дым. Откуда-то из леса тянет. Утром проверю.
- Вместе проверим.
- Конечно... Тебе только босиком по снегу бегать. Ты бы лучше лег, поспал.
- Не хочется. Я посижу...
Сидели долго. Коста задремал - веки налились свинцом и тяжело надвинулись на глаза. Его мягко качнуло, голова опустилась на грудь, спина сгорбилась.
- ...есть победители, и есть побежденные... Вивере милитаре эст...
Коста очнулся, вскинул голову. Глеб сидел напротив, уставясь в одну точку, и бормотал что-то невнятное:
- Спиритус... чувствами, а не рассудком... беги!
- Что с тобой?
Коста тыльной стороной ладони коснулся его лба и отдернул руку. Лоб Глеба пылал. Лицо покраснело, а из распухших губ вырывались бессвязные слова:
- Мир... мундус сенсибилис... я сделаю еще один шаг... он убьет меня!
