10. Геннадий Александрович
Витя Лаврентьев… Я отлично помню, как я привел его первый раз к Комолову… Прошло два месяца после моей демобилизации, два месяца, заполненных встречами, излияниями, возлияниями, воспоминаниями. Но, встретившись несколько раз, наша армейская компания вступила в период распада. Лучших повыбивали из обоймы жены, настойчиво требовавшие внимания к семейным очагам. Остальные вяло перезванивались, все более отходя к своим доармейским и послеармейским заботам. Витя Лаврентьев участвовал в сходках весьма активно. Активный он был человек, холостой и к тому же не обремененный выбором жизненного пути, то есть вопросами трудоустройства. После демобилизации Вятя сразу же стал вовсю демонстрировать в одном на московскмх НИИ свой непобедимый, интуитивный стиль программирования. Я окончил университет по специальности «математическая лингвистика», поэтому навыки формально-логического мышления были мне отнюдь не чужды. Лаврентьев склонил меня к программированию, указав на явную перспективность этого занятия как в финансовом, так и в престижном отношении. Он же представлял меня и на первую работу, где я учился хорошим манерам в обращении с машиной под благотворной опекой Сережи Акимова. Уже в течение двух лет я программирую не хуже Акимова. А Акимов делает это хорошо, с этим никто не спорит. Но куда нам обоим до Лаврентьева!
Нельзя сказать, чтобы мы были слабее. «Мы слабее» — это просто не то слово. Мы несравнимы, вот в чем дело. Акимов и я делаем все как надо. Правильно, в меру быстро, грамотно — как и подобает классному программисту. Лаврентьев работает интуитивно. Он не записывает предварительно алгоритм, пишет громадные куски сразу в действительных адресах, вводит по ходу дела или даже после окончания множество улучшений и исправлений. И эти «заплаты» всегда ложатся точно на то место, где им и надлежит быть. Кажется, что все четыре с лишним тысячи ячеек оперативной памяти и все зовы всех магнитных лент десяти ЛПМов — это просто комнаты в его собственной квартире. Настолько уверенно и безошибочно он распоряжается этой площадью. Лаврентьев — это Гарлем-Глобтроттерс программирования. Об одном из его трюков прослышали аж в Минске.
Когда я приехал туда в командировку в одну фирму, ребята из отдела математического обеспечения спросили меня, точно ли есть в Москве некий Лаврентьев, у которого машина выдает все, что нужно, без исходной информации и без программы. Я ответил, что точно, есть такой человек, и зовут его Витя.
