– Пока не хочу.
– Тебе… неприятно там находиться, господин?
– С чего ты взял?
– Ну… – видно, что для себя Амаль уже определился с причиной, только не осмеливался произнести ее вслух. Вместо этого он расплывчато заявил: – Интар еще не проснулся, и беспокоиться…
– Почему это должно беспокоить? – Зариме так удивился, что даже обернулся к слуге.
– Ну, он же… ты же…
– Что?
– Он ведь делает тебе больно, я знаю. Некоторое время Зариме ошарашено смотрел на Амаля, потом выдавил:
– С чего ты взял? Наши отношения…
– Вовсе не как племянника с дядей, знаю.
– Хм… Вообще-то я хотел сказать, что наши отношения не несут жестокости.
– Но я ведь не глухой и не слепой. Я вижу, каким ты выходишь утром. Порой на твоей шее едва ли не волчьи укусы, и не только. Вот и сегодня…
Амаль осторожно коснулся плеча юноши. Зариме знал, что там все еще держится след горячего поцелуя Интара. К ночи сойдет совсем, но слуга успел заметить во время умывания. Вздохнув, юноша улыбнулся и ответил:
– Здесь нет боли. Ты сам настроил себя на худшее и теперь не видишь, что это совсем не так.
– То есть? – Амаль подозрительно сощурился.
– Меня ни к чему не принуждают, не издеваются. Я уже говорил, что не гаремная игрушка.
– Но как же… вы ведь вместе…
– Вот именно, вместе. Тебе не приходило в голову, что все может происходить по согласию? Амаль с недоверием уставился на Зариме, потом тихо проговорил:
– Ты ведь это серьезно?
– Абсолютно.
– Тебя не заставляли? Не учили?..
– Нет, – покачал головой юноша. – Так у меня совсем другое предназначение.
– Но… это же клеймо на всю жизнь!
– Глупости. Все зависит от обычаев.
– И Интар знает…
– Конечно. Не стоит так сильно беспокоиться обо мне.
– Он точно не причиняет тебе боли? Зариме не удержался и тихо прыснул в кулак, проговорив:
– Может, мне еще поклясться в этом? – потом голос юноши стал неожиданно серьезен, он продолжил: – Я знаю, в чем причина твоих опасений. Ты не просто так прибег к столь радикальным мерам, чтобы избежать своей участи, – горячие пальцы коснулись уже зажившего шрама на щеке Амаля. – Но, поверь, не всегда и не у всех бывает именно так.
У Амаля дернулась здоровая щека, и он поспешно отвернулся к горизонту. Зариме сделал вид, что не заметил. Так они и стояли некоторое время, наблюдая за игрой волн и думая каждый о своем, пока Амаль тихо не проговорил:
– Прости, если обидел тебя. Зариме снова удивил его: взял за руку и, чуть сжав, ответил:
– Все хорошо.
Слуга готов был поклясться, что от этого прикосновения по его телу, действительно, разлилось спокойствие и уверенность. Даже чуть не по себе стало, хотя очень не хотелось прерывать этот контакт. Вот они и стояли, пока Амаль окончательно не смутился, проговорив:
