Ряженые, желая развлечь гостей, запели веселую песню. Джорджина поняла, что только четверо из соломенных парней должны участвовать в танцах, а ее роль заключается лишь в том, чтобы, смешавшись с гостями, кивать в ответ на их попытки отгадать, кого скрывают соломенные костюмы. Она видела Силли, которая стояла рядом с невестой и хихикала, прикрыв рот рукой. Переводя взгляд с одного ряженого на другого, девушка пыталась узнать, кто же из них Джорджина.
Неожиданно все смолкли, и ее сердце сжалось от дурного предчувствия. В дом вошел новый гость, чье появление вызвало интерес всей компании. С того места, где стояла Джорджина, хорошо была видна входная дверь, и первой ее мыслью при виде высокой фигуры Шеннона было бежать. Однако это было невозможно, и она уповала лишь на то, что ее маскарад позволит ей и дальше оставаться неузнанной. Прижавшись к стене, она затаила дыхание, наблюдая, как Шеннон поздравлял жениха и невесту. Казалось, он чувствовал себя на деревенском празднике как дома. Гости преодолели стеснительность и окружили Шеннона, довольные его вниманием. Испытывая к нему неприязнь, Джорджина думала, что и другие разделяют ее чувство, однако, казалось, все обстояло как раз наоборот. Он знал почти каждого по имени, и хотя, по ее мнению, держался со свойственной ему самоуверенностью, фермеры такую снисходительную манеру общения, видимо, считали совершенно естественной для человека его положения.
Для нее было загадкой, как ему удалось заслужить их признание. Но тут на память ей пришли слова сэра Джона о том, что ни один землевладелец, который хорошо знает свое дело и заботится о благе своих арендаторов, никогда не будет иметь с ними проблем. Она неохотно признала это. Судя по разговорам вокруг, именно эту тактику и избрал для себя Шеннон. Несомненно, многие из фермеров, так же как и Дансел Линч, с сожалением наблюдали, как земля уходит из рук Пауэров, и опасались намерений нового хозяина. Но, видимо поняв, что эти намерения направлены также на их пользу, были не прочь избавиться от нерадивых владельцев, правивших ими после смерти Деклана Пауэра.
Джорджина умирала от страха, боясь оказаться разоблаченной, и отчаянно пыталась найти способ, как поскорее сбежать. Один раз ей показалось, что цепкий взгляд быстрых серых глаз Шеннона выхватил ее из компании соломенных парней, но в следующее мгновение он отвернулся, и она с облегчением вздохнула.
Все это время она не спускала глаз с двери, и, когда хозяин повел Шеннона в комнату, где был накрыт праздничный стол, она решила, что удобный момент наступил, и, тихонько продвинувшись к выходу, выскользнула наружу. Очутившись на свежем воздухе, она вздохнула полной грудью и засеменила по лужайке так быстро, как только позволял ей неуклюжий наряд. Вблизи коттеджа она не отважилась снять соломенный костюм и решила сделать это, когда доберется до той самой рощицы, где нашла его.
