- Все назад! - скомандовал генерал.
Легионеры попятились назад в коридор, оттесняя Виктора с Николаем.
Сгусток уже стал цвета раскаленного металла и продолжал увеличивать яркость. От сгустка пошли в пропасти по одной затвердевающей ниточке. Неожиданно оттуда вырвалась яркая вспышка с негромким хлопком, и вмиг все пришло в норму. Настала гробовая тишина. Лишь три металлических стука о твердую поверхность в разные промежутки времени засвидетельствовали о приземлении на дне пропастей того, что осталось от болта.
Вдруг раздались американские ругательства и сзади сразу заговорили два пулемета. У меня все похолодело внутри, и я машинально потянулся к кобуре, забыв о висящем на шее автомате. Пулеметы неожиданно смолкли. Я прислушался: где-то в глубине коридора послышались отчаянные стоны, которые после еще одного чьего-то выстрела смолкли.
- Карликов мне в ночные кошмары, - выругался в Димкиной манере Валерий.
- Много? - спросил я.
- Пять, - ответил американец.
- Все в норме? - спросил я.
В ответ ко мне подошли Виктор и Николай. Они молча стали возле меня и показали большими пальцами, мол, все в порядке. Я кивнул в ответ и с недоумением посмотрел на Димку. Он подошел к пропастям, выдохнул как-то обреченно и лег на пол.
- Что он делает? - недоуменно спросили легионеры.
Я не ответил, мне просто не верилось, что Димка полезет первым между пока спокойными пропастями. Хотя другого выхода я не видел: сейчас набежит столько голодных карликовских ртов, что нам не помогут и все стволы, имеющиеся в наличии.
Димка встал, снял рюкзак и, положив на пол, пристегнул к нему свой автомат. Потом снова лег и, двигая перед собой рюкзак, пополз вперед.
Не знаю почему, но я достал цифровую фотокамеру и начал снимать это на видео. Остальные молча следили за действиями Димки и боялись пошевелиться, что бы его не отвлекать. Руки почему-то стали слегка дрожать, так и норовя выпустить мыльницу на пол. Сердце колотило в груди, готовясь куда-то выпрыгнуть
Димка полз, стараясь не поднимать головы, и крепко держал в руках рюкзак. Он уже был на пороге между пропастями, но останавливаться не собирался. Его частое напряженное дыхание отчетливо ретранслировалось в динамиках шлема. Димка уже весь оказался между пропастями, но ничего не происходило. Он вдруг сомкнул ноги накрест и продолжил ползти, словно хвостатое морское чудище. Я понял, что он не хочет подстрекать аномалии потянуть его болтающиеся ноги в разные стороны.
