- Пока еще рано говорить.
- Ну, все-таки?
- Рано. Это только меня собьет. Нужно подумать. Ты же знаешь мою манеру. Я ложусь на постель и обдумываю.
- А сколько тебе нужно времени? - Его взгляд погас. Имей в виду, у нас на счету каждая минута. Мы ведь еще не знаем, кто это сделал и что он предпримет в дальнейшем.
- Три недели, - ответил я. - Через три недели я тебе скажу, что это такое.
- А может быть, две?.. Было бы очень кстати, если б две.
- Почему?
- Мы бы как раз успели к... - Он оборвал себя. - Хотя для тебя это не имеет значения.
- Но к чему мы успели бы?
- Нет-нет, неважно.
Он уклонился от ответа. Это одна из привилегий, которые присваивают себе сильные мира сего: спрашивать, не отвечая. Крейцер, правда, еще только шел к тому, чтобы стать сильным, но этим он уже пользовался. Еще бы! Если бы он ответил, это поставило бы его на одну доску со мной. Вообще он должен был далеко пойти, я это чувствовал. Не пьет, не курит, слова неосторожного не скажет. Конечно, оно не легко - такое диетическое существование. Но дайте ему черное, и он развернется...
Ему не стоялось на месте. Он прошелся по полянке.
- Но никому ни звука. Болтовня будет рассматриваться как выдача государственной тайны. Причем имеющей отношение к обороне страны.
- Отчего именно к обороне?
Он удивился.
- Представь себе, что будет, если залить этой чернотой город...
- Город погибнет.
- Или если залить черным поле.
- Поле никогда не сможет родить. Его уже не коснутся солнечные лучи.
- Вообще территория, атакованная чернотой...
- Это территория, навсегда перестающая существовать в качестве обитаемой.
Он остановился.
- Ты читаешь мои мысли.
- Нет, что ты! Только свои.
Секунду или две Крейцер смотрел мне в глаза и подтверждал себе свою установившуюся точку зрения на меня: неудачник. (Кое-что повисло вдруг на волоске). Потом он подтвердил и успокоился.
- Да... Короче говоря, это может быть как раз то оружие, которого нам, немцам, недоставало в 45-м году. Многое повернулось бы иначе, если б оно было.
- Ну, оружие - еще не все, - сказал я. - Ему противостоит кое-что другое. Например, я знал одну девушку, которая стреляла в Париже в 42-м году. (Я вдруг вспомнил эту девушку. Вся моя надежда сконцентрировалась на ней).
- Какая девушка?
- Француженка. Она стреляла в кого-то из нацистских главарей. На Севастопольском бульваре.
Крейцер неожиданно заинтересовался.
- Весной? В апреле?
- Да, кажется.
- Она стреляла в Шмундта. В адъютанта Гитлера. Ее тут же и поймали... Но какое это имеет значение?
