Грибердсон вновь вошел в шатер. Мальчика кормила Ламинак, его сестра.
Она пугливо оглянулась на Грибердсона, затем улыбнулась ему. Он улыбнулся в ответ, присел на корточки, взял Абинала за руку и стал считать пульс.
Кожа ребенка была теплой и влажной, пульс — семьдесят шесть ударов в минуту.
Грибердсон встал, отошел и высыпал таблетки в кожаный бурдюк с водой. Средство сильнодействующее, и чем больше людей получат его, тем лучше, он не прочь был обезвредить воду во всем стойбище.
Мальчик что-то сказал, девочка встала и обернулась к Грибердсону. Она заговорила резко, точно возражая против чего-то, он понял: Абинал увидел, как он бросил таблетки в воду. Грибердсон не пытался отрицать.
Он попробовал с помощью языка жестов объяснить, что хочет сделать. Ламинак позвала, и явилась Амага. В шатре стало тесно. Грибердсон нагнулся и вышел в низкую, узкую дверь.
— Что произошло? — спросила Речел.
Грибердсон объяснил, и она сказала:
— Если вы будете оказывать им помощь, мы лишимся возможности изучать их в естественной обстановке.
— Но если они вымрут, мы тоже потеряем эту возможность, — ответил он. — Кроме того, я не могу видеть, как умирает человек, если имею возможность предотвратить эту смерть. Пусть даже…
— Пусть даже им всем скоро предстоит умереть, пусть даже они, в известном смысле, уже мертвы? — сказала Речел.
Он улыбнулся:
— В некотором смысле все мы уже мертвы. И мы это знаем! Тем не менее это обстоятельство не побуждает нас покончить с собой, не правда ли?
Амага с бурдюком в руках вышла из шатра. Она подошла к краю стойбища и вылила воду на склон. Бросив быстрый торжествующий взгляд на англичанина, она вернулась назад.
— Они отказываются от моей помощи, — сказал он. — Наверное, они считают, что я использую лекарство, чтобы захватить власть над ними. Но Абинал может умереть.
— Это вопрос времени, — сказала Речел. — Если мальчик выздоровеет, они, возможно, с большим уважением отнесутся к вашим лекарствам, но…
Грибердсон не любил гадать.
Если не удастся помочь мальчику сейчас, нужно, не теряя времени, наладить отношения со старейшинами. Может быть, тогда они приучат племя не бояться медицины.
С помощью жестов он объяснил нескольким взрослым дикарям, что убил двух медведей — двух больших, толстых, вкусных медведей — и предложил следовать за ним. Люди не трогались с места. Грибердсон подумал, что они боятся оставить деревню, пока в ней находится кто-нибудь из чужаков, и приказал остальным его сопровождать. Фон Биллман стал возражать.
