Однако Уорд не воспринимал самовосхвалений Робинетта. Прибытие артиллерии Ирвина в Талу, стойкая оборона танков Лотианского и уланского полков, спокойное и разумное руководство Данфи и Николсона имели не менее важное значение. Не менее важно было то, что сам Роммель стремился прекратить операцию при первом удобном предлоге. Если Эйзенхауэр намеревался с помощью Хармона устранить трения между Фридендоллом и Уордом, он должен был послать его раньше, до того как начался шторм, или позднее, когда немцы уже отошли от Западного Дорсаля. Хармон прибыл слишком поздно, чтобы оказать влияние на ход боев в проходе Кассерин, однако его вполне можно обвинить в том, что он помешал преследованию отходящего врага.
* * *
Хотя вечером 22 февраля Эйзенхауэр заверил Фридендолла, что он спокойно может пойти на некоторый риск, начав хорошо подготовленную контратаку, прошли сутки, прежде чем II корпус обнаружил, что Роммель отступает. Американцы зашевелились только 25 февраля, но это было слишком поздно. Добыча ускользнула.
Исполняя приказ, отданный Comando Supremo, 10-я танковая дивизия перешла в район вокруг Сиди-бу-Зид, а 21-я танковая расположилась в Сбейтле и севернее. Боевая группа Африканского корпуса отступила в Гафсу и была расформирована. Ее войска отправились в свои части на линию Марет.
Наступление союзников в проходе Кассерин начал 16-й пехотный полк, усиленный батальоном средних танков, 804-м батальоном истребителей танков, двумя ротами 601-го батальона истребителей танков. Наступление было медленным и осторожным, тогда как именно скорость могла оказать решающее влияние. Продвижение американцев очень сильно замедляли поставленные немцами мины. У находившегося на фронте Хармона не было времени разобраться в происходящем. Только "Летающие Крепости" американской XII Воздушной армии беспокоили отходящего противника. 23 февраля немцы в течение 15 минут насчитали 104 самолета союзников, атаковавшие их танки. Ранее они еще ни разу не видели таких сил.
Фридендолл не знал, что "Веллингтоны" Королевских ВВС ночью 23/24 февраля атаковали немцев, и ничего не сообщил Робинетту о действиях авиации. Спаатс подчеркнул: "Это показывает, что командир корпуса должен сообщать своим подчиненным о воздушных атаках. Робинетт мчался вперед, не подозревая, что намечаются атаки на другой стороне прохода Кассерин". Хармон отказался снимать Уорда, после чего Фридендолл не пожелал с ним встречаться. 28 февраля Хармон вернулся в штаб союзных войск и попал прямо на торжества. "Ну и что ты думаешь о Фридендолле?" - спросил Эйзенхауэр. "Он не слишком хорош", - ответил Хармон. "Тогда от него придется избавиться".
