«В иешиботах польско-литовских городов учащаяся молодежь пользовалась всеобщим уважением. Даже после того, как эти молодые люди оставляли иешиботы и становились купцами или арендаторами, они продолжали заниматься изучением Талмуда и дискуссиями о нем. Богатые члены общин, даже те, кто сам не отличался ученостью, старались заполучить в качестве женихов для своих дочерей выдающихся учеников иешибот, невзирая на их материальное положение. Таким образом, создалось еврейское руководство, состоящее из богатых и ученых»8.
Вот такая перспектива – вдохновляла! И даже тот, кто подростком получал по заднице за леность и тупость, мог сколько угодно сердиться. Но старшие ведь не просто били – они показывали лучезарную перспективу. Путь в верха еврейского общества всегда лежал через науку. Имея равное с другим состояние, но будучи ученее и умнее, еврей получал преимущество. А не будучи умным и ученым, вообще мог забыть о социальной карьере.
Ведь для участия в руководстве общиной мало было быть, и даже не всегда было обязательно быть богатым.
Другой человеческий тип
Поголовная грамотность евреев – не следствие высокого развития производства. Не жесткая необходимость, без которой не сделаешь какого-то важного дела. Это совершенно иррациональное, параллельное жизни религиозное требование. Для крестьянина, для работника физического труда знание грамоты и чтение книг совершенно не обязательно. Возможности, конечно, расширяет, но скорее теоретически, чем практически.
Поголовная грамотность скорее готовит кадры для какой-то более сложной работы. Тех, кто хотя бы теоретически может стать чиновником, руководителем, предпринимателем, купцом, приказчиком, интеллектуалом, врачом.
Но ведь не это главное. И для крестьянина, извозчика, грузчика в порту, портного, разносчика, мелкого торговца чтение книг раскрывает новые горизонты. Пусть он навсегда так и останется этим самым крестьянином или портным, но в его жизни будет присутствовать нечто высшее, какие-то отвлеченные духовные интересы. Это расширит его личность, изменяет сознание, делает его намного более сложной и многогранной личностью. То самое раскрытие потенциала, пусть не приложенное к зарабатыванию на жизнь.
Часто приходится слышать, что образование «было недоступно» крестьянам или мещанам мелких городов России еще в начале XIX века. А почему, собственно, так уж и «недоступно»?! И почему оно так вот «недоступно» для всех вообще крестьян и людей тяжкого труда во всем мире, во все времена?!
