– Надеюсь, до воскресенья, – сказал следователь, – все формальности удастся уладить.
– Понятно, – мрачно сказал я.
– Минуту, – быстро произнес Учитель, опасаясь, видимо, что я отключу связь. – У меня к вам есть еще несколько вопросов. Я сейчас у себя, это в управлении полиции на Русском подворье, буду до шести вечера. На входе скажите дежурному, что…
– Но у меня важная встреча в пятом часу!
– …что вы по моему вызову, вас пропустят и скажут, куда идти.
– Хорошо, постараюсь, – буркнул я.
– Постарайтесь, пожалуйста, – очень вежливо произнес следователь.
Значит, после разговора с Шаулем придется ехать к Учителю, ничего не поделаешь. Может, это и к лучшему: он будет спрашивать меня, я попробую что-то узнать у него.
Омлет оказался пересоленным. Почему-то и у кофе был необычный вкус – видимо, у меня сегодня что-то произошло со вкусовыми рецепторами или… А что, может, это действительно заразно и передается от человека к человеку по неведомым нам пока физическим законам? Существует же, к примеру, электромагнитная индукция. Но почему тогда эта странная эвереттическая индукция не проявила себя раньше, ведь знакомы мы с Аликом были не один десяток лет? Почему именно сегодня, когда Алика не стало? Неужели это свойство организма передается со смертью носителя – будто действует некий закон сохранения?
Я вполне серьезно обдумывал эту идею, пока мыл посуду и переодевался – не пристало приезжать в кнессет в джинсах и майке с изображением страуса, хотя, возможно, это и не имело никакого значения, я ведь не собирался входить в святая святых, а для разговора на стоянке и страус подошел бы. Тем более что птица засунула голову в песок – так же, как поступил в свое время Шауль, о чем я и собирался ему напомнить.
О законах сохранения в Многомирии мы с Аликом, надо сказать, имели очень смутное представление, хотя, разумеется, – особенно в последние годы, когда о Мультиверсе начали высказываться не только физики и философы, но даже психологи с психиатрами, – перечитали огромное количество монографий, статей и заметок, среди которых выделили труд Арнольда Бердинера «Теория Всего: Мультиверс глазами скептика». Несмотря на весь свой скептицизм, Бердинер писал в послесловии: «Сомневаться в существовании Многомирия сейчас становится в физике дурным тоном, настолько дурным, что, когда мы дискутировали по этому поводу со Стивеном Вайнбергом, он предложил мне спор: если эксперименты докажут, что Многомирия не существует, он, Вайнберг, съест не только собственную шляпу, но и содержимое склянки с цианистым калием. Естественно, я от спора уклонился – не потому, что не желал жуткой смерти своему великому коллеге, а, скорее, напротив: внутренне я тоже понимал уже, что в картине мироздания, созданной, в частности, и с моим участием, без Многомирия обойтись так же сложно, как в кухне – без плиты, кастрюль и сковородок»…
