— Я же вам говорил! — скрежещет Туров. — Иметь дело с Атомом — всё равно, что добровольно шагнуть в пропасть!
— Мужайся, мистер Туров. Мы просто оказались на лошади другой масти.
— Ты! — Туров плюёт в порыве раздражения, его лицо багровеет. — Это ты всё испортил! Ты и твоя идея нанять Фиаско! Он узнал цену головы! Из-за тебя и твоих хрустящих интриг мы будем в Канзасе дёргать коров за сиськи, ты — анацефал, ты — имбецил, ты — жирный, обвислый идиот, ты… — И он ломается, воет, зарыл лицо в руки, отвернулся к стене.
У Кэндимена отвисает челюсть. Он мигает пустыми глазами.
Потом он встряхивает себя, снова настраивается на волну. И снова он весел, и улыбка, как у херувима.
— Ладно. Мне не надо было сомневаться в тебе, Туров. Все иногда ошибаются, и можешь быть уверен, для меня это такой же удар, как для тебя, молодца. Но что ты предлагаешь? Будем стоять здесь, лить слёзы и выкрикивать ругательства, или удвоим наши усилия?
Туров отнимает руки от лица, но ответа не даёт.
— К сожалению, похоже, Атом человек такого калибра, что наши отношения должны по необходимости быть менее дипломатичными и необратимыми. Этот маскарад обязательно должен во что-то вылиться.
— Фиаско!
От этой судьбы не уйдёшь, Генри Блинк — коп настолько, насколько хватает глаз. Однажды его даже чуть не убедили продать рекламное место на заднице — почти моральное падение, о котором он предпочитает не вспоминать. С сигарой во рту, больше похожей на ножку дорогого стула, он поднимает глаза на крепость груп-пировки и размышляет, какое предоставление улик принесёт парню больше вреда. Чем больше он думает, тем больше доказательств находит.
— Ты влип в жареную ситуацию, Фиаско, — кричит он сквозь вопилку. — Самое забавное, что это правда, живчик. Давай спускайся.
— Думаете, он сдастся, Шеф? — спрашивает Бенни Танкист, искоса поглядывая на Блинка.
— Если есть на свете правосудие, Бенни. Фиаско дышит сквозь трещину в законе.
— Убивает людей, и всё в таком роде, да, Шеф?
— Спорю на твою шоколадную жизнь, что его никто не принуждал. Однажды он делал выставку в куртке из парашютного шёлка. Использовал мима как живой щит. Помогал принимать болтающиеся позы, когда били пули. Бенни, ты там был?
— Отпуск, Шеф. Гавайи.
— Это где местные заранее надавали тебе венков? Так себе приветствие.
— Там их всем дают, Шеф. У них пессимистическая культура. Придумали серфинг.
— К слову сказать, у рыб бывает кессонная болезнь? Эта мысль всё ноет и ноет в моём замученном мозгу — я хочу сказать, когда рассматриваешь жизнь на таких глубинах, у них нет никакой пигментации.
