В некоторых местах, словно фурункулы на гладкой коже, топорщились скалы, венчаемые мрачными замками, которым самое место — находиться среди своих собратьев в западной стороне.
— Вот, это и есть город, — прервал мои лицезрения Серенький, — раньше все было по-другому…
Как только мы собрались спуститься с холма. Соловушка буркнул:
— Я сейсяс.
И скрылся в лесу.
— Ему что, приспичило? — Поинтересовался я.
— Как же, будет он из-за такой ерунды в лес бежать. За золотом он. В Городе без денег нельзя. А Соловушка, то бишь Славик, когда еще свистеть умел, достаточно понаграбил. Заначка у него там. — Пояснил медведь.
Разбойник вернулся минут через десять.
Пока мы спускались с холма, медведь занялся моим ликбезом.
Оказывается, вначале все жили каждый в своей сказке и не соприкасались с героями других историй. Но однажды, неизвестный толи волшебник, толи колдун запалил Волшебную керосинку. И с тех пор все изменилось. Границы стерлись, образовалось пятнадцать только тридевятых царств, а кроме них… Море владений царей, королей, султанов. И не миновать бы постоянных войн, но Волшебная керосинка горела, и мир продолжал меняться.
Появился Город. В начале своего образования, он не превосходил по площади любой самой малюсенькой деревушки. Но шло время, и Город разрастался. Для этого не требовалось ни каких усилий. Стоило лишь любому сказочному герою, будь то царь, принц, султан, солдат или простой подмастерье, пожелать перебраться в Город, как это тут же происходило. Естественно, на новое место перемещалось не все королевство, царство, деревня или городок, а только сам герой со своим замком, дворцом, теремом или хатой.
Дальше — больше: перестало требоваться личное желание того или иного героя. Даже привыкшие к обособленной жизни в своей вотчине, в один прекрасный момент просыпались в Городе и уже не могли вернуться назад.
Город сформировался и теперь никого не держит. Можно улепетывать на все четыре стороны, но народ привык…
— Но это еще не все, Вовка. Изменились и жители Города. Добрые стали злыми и наоборот. Бедные — богатыми. Вечно молодые — постарели. Сказка перестала быть сказкой. Любая ваша брехня тут же появляется у нас. Думаешь откуда я взял вашу, как ты назвал, «левую» водку? По лесу насобирал. У вас там кто-то навел не понятно из чего эту лабуду, разлил в бутылки и обозвал водкой. Но это же — брехня. Этой гадости до настоящей водки, как мне до топ-модели. В результате все оказалось у нас.
