— Час, проведенный в этом укромном местечке, нам запомнится навсегда, не так ли, Мегги? — целуя лицо и шею девушки, спросил Оскар.
— Да, ты, как всегда, прав… — задумчиво ответила она. Они лежали обнявшись на песке и смотрели на безоблачное небо, каждый думая о своем…
— Мегги, а ты заметила, что сегодня ночью почти не было тумана, денек был солнечный и все листья наверняка успели подсохнуть? Взгляни внимательно — на траве нет и капли противной влаги.
— Оскар, я, кажется, догадываюсь, что за этим последует, — несколько смутившись пролепетала Мегги. Он нежно рассмеялся и вновь привлек девушку к себе.
— Днем я здесь прогуливался, — продолжал Оскар, — и увидел маленькую полянку, на которой стоит одинокий стог, забытый хозяином. Скошенная трава на нем немного примята и это…
— И это натолкнуло тебя на мысль, — подхватила Мегги, — что кто-то искал уединения в этом безлюдном месте…
— Да, именно об этом я и подумал, — тряхнув темными кудрями, сказал Оскар. Он подхватил Мегги на руки и понес к стогу.
— Ты похотливый, блудливый, ты…
Он закрыл ее рот своим. Ее губы разжались и его язык стал нежно касаться ее языка. В подсознании у него была мысль, что он опять уподобляется животному, опять хочет обладать ее податливым телом.
Он положил девушку в стог, от которого исходил аромат свежескошенного сена, а сам на мгновение задержался. Она замерла в недоумении, рука машинально прикрыла полуобнаженную грудь. Душа заныла при мысли: вдруг конец?
Оскар заметил ее волнение, приблизился на шаг, провел пальцем по изгибу нежной щечки, наклонился и запечатлел на ее устах многообещающий поцелуй.
Затем не торопясь стал раздеваться. Он расстегнул перламутровые пуговицы рубашки. Под белым полотном обнажилась загорелая грудь. У Мегги пересохло во рту. Созерцание раздевающегося мужчины не оскорбляло стыдливости и воспитанности леди, а, наоборот, — возбуждало. Возможно, его тело она знает лучше, чем свое — ведь много раз она рассматривала его во время болезни Оскара. Мегги не могла оторвать глаз от игры мускулов, переливающихся под упругой, гладкой кожей. Без одежды он казался еще выше, еще сильнее…
Его пальцы приблизились к поясу, девушка опустила глаза. Она знала, что за этим последует.
— Поможешь мне? — Он ждал ответа, и Мегги, заливаясь краской, протянула навстречу к нему руки, прикасаясь к пуговицам бриджей. «Он — мужчина, я — женщина, почему нет? — скакали в голове мысли у Мегги. — Сегодня властвует природа-мать…»
