— Не торопитесь. Вы испортите себе вечер, если и дальше будете продолжать в том же духе.
— Товарищ фельдфебель! — воскликнул солдат, еле ворочая языком. — Бармен, еще раз водки!
— Спасибо, я не хочу, — отказался Ульф.
— Не надо ломаться, — громко сказал Кольхаз, — выпить с Полем вы не отказывались. Или вы пьете со всеми, кроме меня?
Ульф вспыхнул, но сдержался и спокойно ответил:
— Хорошо, я выпью. Но только немного.
— Ладно! Немного так немного… Вы помните Соколова из «Судьбы человека»?
— А что?
Бармен взял стакан с полки, наполнил его до краев.
— Как это «что»? Вот это был мужик! У нас таких днем с огнем не найдешь, можете мне поверить. Пью за него!
Ульф неохотно взял стакан, чокнулся с Кольхазом и отпил глоток.
— К чему вы клоните? — спросил он недоверчиво. — Я не вижу взаимосвязи.
— А я вижу, — упрямился Кольхаз. Он не потерял головы от водки, хотя и пил на пустой желудок. — За ваше здоровье!
Ульф наконец понял.
— Но сейчас же не война, а мы с вами находимся не в лагере для военнопленных, — заметил он. — Он пил так лихо потому, что от этого зависела его жизнь. И не забудьте: когда было нужно, он без жалости и без колебаний задушил предателя. Вы всегда замечаете только то, что вам подходит!
— А вы? Вы проповедуете честность, а сами потихоньку едете в город, чтобы спросить, стоит ли брать в отделение дважды провинившегося парня, — парировал Кольхаз, вызывающе глядя на Ульфа. — И я могу вам сказать, — продолжал он, — почему вы так сделали: из страха, что может что-то случиться и на вашу безукоризненную репутацию ляжет пятно. Но была и еще одна вероятность, что все. будет хорошо и к уже полученным вами благодарностям прибавится еще одна. Рэке все сделает! За ваше здоровье!
Ульф словно пощечину получил.
— Идемте!
Не оборачиваясь, он вышел на улицу, с облегчением окунулся в холодный туманный вечер. Площадь уже опустела, только у тира стояли еще любители и целились из «воздушек» в бумажные цветы. Кольхаз не заставил себя ждать.
Он шел, на ходу застегивая шинель.
— Товарищ Кольхаз, — начал Ульф, — в таком тоне и в таком месте я с вами говорить не намерен. Возвращайтесь в роту!
— Я в увольнении!
— Делайте то, что вам говорят! Кольхаз насмешливо улыбнулся:
— Конечно, ото проще всего. Зачем усложнять, если можно просто приказать. Я не буду возражать, даже не подумаю. Я иду!
Ульф смотрел, как, качаясь, неуверенными шагами уходил Кольхаз.
«Вечер пропал, — думал Ульф с горечью, — парень не потанцевал, не посидел как следует с ребятами». И вдруг ему пришла в голову другая мысль: «Я должен был лучше все продумать. Одно слово — и я мог бы избежать этого представления. Проклятье!»
