Он рассмеялся от удовольствия.
Когда он открыл дверь, хозяин был уже в мастерской. Всклокоченный и веселый. Был он еще в ночной рубахе, но уже успел натянуть зеленые суконные штаны, которые надевал только в те дни, когда просыпался в хорошем настроении. Лёринц с ним поздоровался, а мастер рассмеялся и сказал:
— Отнеси булки хозяйке!
Вошел Лёринц в спальню, а хозяйка еще в постели, густые русые волосы по подушке рассыпала. Она ласково спросила мальчика, восемь ли булок он принес.
— Восемь.
— Положи-ка их сюда.
Положил Лёринц сверток и посмотрел на лежащую хозяйку.
— Булочник велел вам поздравление передать.
— Булочник?
— Ну да.
И оба не знали, как этот разговор о булочнике продолжить. Хозяйка посмотрела на картинку над кроватью, изображавшую мальчика с крылышками, который как раз собирался пустить стрелу. Лёринц вместо швырянья булками еще минуту-другую поговорил о булочнике, даже похвалил его и пошел в мастерскую.
— «Невесту» продолжаем? — спросил он.
— Ее самую, — ответил хозяин.
У соседа-извозчика была двадцатилетняя дочка, которую звали Амалией. Эта самая Амалия собиралась замуж за цирюльника, сына кожевника Лантоша. Им-то они и делали с большим усердием мебель.
То бишь продолжали «невесту».
Мастер работал великолепно, с настроением, да и Лёринц споро расходовал свою наждачную бумагу. А после завтрака в мастерской такой шум стоял от работы, что казалось, самое время, пыхтя, едва поспевает за ними. Постепенно пол застелила стружка, она завивалась, и потягивалась, и шуршала; мастерская словно наполнилась таинственными, нежными зверьками. В их младенческих складочках собирались опилки, будто ветер напорошил мелкого снежку.
И вдруг дверь мастерской открывается и является в мастерскую тот парень, что повстречался Лёринцу утром. Видно, не только милой своей он купил подарочек, но и себя не позабыл, потому что глаза у него сильно блестели, а лицо пылало. Он подошел к мастеру, пожал ему руку, назвал свое имя и говорит:
— Я к этому пареньку пришел.
Он и Лёринцу руку пожал и обнял так, будто давненько с ним не видался.
— Тебя матушка ждет!
— Меня?
— Сын ты ей или нет, ведь вечером сочельник.
Оба посмотрели на мастера, который закуривал сигарету.
— Хочешь, вместе поедем, — предложил парень.
— И господина мастера с собой возьмем, — робко предложил Лёринц.
Снова наступила тишина, столяр сделал затяжку.
— Есть тут одна маленькая закавыка.
— Маленькая?
— Небольшая. На рождество уезжаем мы, а не Лёрищ, — продолжал мастер. — Мы в соседний город едем, к теще, а здесь кому-нибудь нужно остаться.
