Несколько праздных зевак стояли с открытыми ртами и глазели, едва не пуская слюни. За исключением одного маленького сухого старика, опирающегося на посох, согбенного и дрожащего, это были юнцы, ланиты которых пылали даже сквозь обычную для жителей Стигии бронзовость кожи.
Перед шатром стоял крытый парусиновым навесом прилавок, на нем была воздвигнута гора из фруктов, слева от нее сидел большой зеленый попугай, флегматично глядевший на людскую суету, а справа обедал толстый, с заплывшими жиром черными глазками, чернобородый купец. И очень увлеченно. Так увлеченно может обедать только человек, который ценит все тонкости еды, знает ее открытые и скрытые стороны, способен насладиться каждой рисинкой в казане плова. А плов у купца был весьма знатен. Причем, не в одном жалком казане, а в двух. Пользуясь левой и правой горстями, чернобородый господин черпал то из одного, то из другого. Маслянистый взгляд метался, а в складках лица отражалось вожделение.
Даже издалека было заметно, что в драгоценных оправах из длинного золотистого риса имеются бриллианты мяса, фасоли, моркови и разваренного чеснока, который он выдавливал в рот целыми головками, – это в одном казане, а другом – плов украшали не менее десяти сортов разных фруктов.
Заметив приближающегося к нему необыкновенного пришельца в белой рубахе и красных шароварах, купец в первый момент от неожиданности даже забыл о том, что ест. Он застыл с раскрытым ртом, И оттуда медленно и вальяжно, как мелкая рыбка изо рта загарпуненной акулы вывалился облепленный рисинками кусочек жирного мяса.
Потом купец спохватился и закрыл рот. Зато пошире раскрыл глаза, вперившись в меч Конана. Купец оценил оружие сразу же, и алчность отразилась у него на лице, затмив вожделение, складки сложились иным образом. Кривая улыбка, еще более кривая, чем меч, ничуть не могла скрыть этой алчности, скорее даже только ярче обозначила ее.
– Неплохой меч, – сквозь зубы процедил купец, потянувшись жирными пальцами к эфесу. – Пожалуй, пару серебряных монет я за него дам.
– Меч только вместе со мной, – заявил Конан. – Мы готовы оказать любую, ну, или почти любую услугу за достойную плату, но не расстаться.
Чернобородый вытер правую руку о ярко расшитый халат и, засунув руку за пазуху, вытащил сосуд для игры в кости и вытряхнул из него четыре кубика. Несмотря на толщину, пальцы его оказались весьма проворными – они со щелканьем быстро покрутили кубики и бросили пришельцу.
