— Марианна, я не поверил ей. Совершенно не поверил. Ни в чем. Неужели ты думаешь, что я способен верить таким россказням? Но на картине стоит дата: тысяча девятьсот тридцать седьмой год. Объясни мне, почему?
— Потому что картина была написана именно в том году.
Голова у него опять пошла кругом.
— На ней изображена ты? — непонимающе уточнил он.
— Дэвид, мне всего двадцать три года.
— Но… ты ведь говорила мне, что здесь изображена ты?
— Мне хотелось поддразнить тебя.
— Зачем?
— Я ведь совсем не знала тебя. — Марианна пожала плечами. — И совсем не была уверена в том, что захочу узнать.
Дэвид почувствовал, что мускулы его тела начинают медленно расслабляться.
— А Терри Лоуренс? — спросил он немного погодя.
— Что Терри Лоуренс?
— Ты встретилась с ним прошлым летом?
— Да.
— Сколько ему было?
— Двадцать семь.
— Марианна! — Дэвид взглянул на нее в бешенстве, но замешательство не покидало его. — Как ему может быть двадцать семь? Да у него, наверное, дети уже старше?
Ее взгляд был полон терпения.
— Наверное, старше.
— Гос-с-споди! — прошипел он с отвращением к самому себе, чувствуя себя полнейшим идиотом.
«Классический пример шаблонного мышления», — подумал он про себя. Вот что значит жить в мире теледрам. Он пересек мастерскую, подошел к Марианне, сел рядом.
— А женщина, изображенная на картине?
— Моя мать.
— Миссис Брентвуд? — Облегчение словно потоком омыло его. Вовсе не актрису напоминала ему та пожилая дама. — И ты действительно живешь в том особняке на вершине утеса?
Марианна безмолвно кивнула.
— Почему же ты говорила мне, что живешь не там? Не отвечай, я знаю почему. Ты не была уверена, что мы станем близко знакомы?
Она отрицательно покачала головой.
— Нет, причина была не в этом.
— А в чем же?
— Я не хотела, чтоб ты встречался с ней. — Плечи девушки поникли. — Но вы все-таки встретились.
Голос ее звучал до того печально, до того жалобно, что Дэвид невольно положил ладонь ей на плечо.
— Это не имеет никакого значения для меня.
— Не имеет? — Марианна с надеждой подняла на него глаза. — Ничто не изменилось?
Он начал было отвечать, но оборвал себя: это они выяснят позже.
— Объясни мне, пожалуйста, почему твоя мать пыталась уверить меня, что ты… — Не договорив, он фыркнул. Сам термин казался ему теперь неприятным.
Марианна внимательно смотрела на него и не отвечала. Он понадеялся, что она не заметит спешной перемены темы.
— Почему она делала это?
— Хотела отпугнуть тебя.
Дэвид заметил, что его ладонь до сих пор покоится на ее плече, и незаметно убрал руку.
