— Что ж, — заговорил он, и голос его звучал спокойно и бесстрастно. — При сложившихся обстоятельствах, мне кажется, бессмысленно спрашивать тебя о том, чем мы могли бы заняться сегодня или, к примеру, завтра. Или…
Голос его пресекся, и он устало откинулся на спинку стула. Они уехали в такую даль, за три тысячи миль от дома, для того только, чтобы попытаться спасти свой брак, а вместо этого случилось обратное. Их совместная жизнь кончена. Дэвид с трудом сглотнул, чувствуя в груди холод и боль. В это невозможно поверить. Нет, невозможно поверить как раз в противоположное. Этот распад был неизбежен. Возможно, происшедшее с Марианной лишь ускорило то, что произошло бы в любом случае.
Когда Эллен внезапно встала со стула и пошла в гостиную, он испуганно поднял глаза.
— Я пойду прогуляться, — бросила она на ходу.
Он кивнул, хоть и понимал, что она не увидит этого. Проследил глазами, как жена сняла со стула теплую куртку, накинула ее на плечи, подошла к входной двери, но вдруг остановилась и оглянулась на него. Ее лицо ничего не выражало, лишь боль струилась из огромных глаз.
— Боюсь, что я говорила с тобой жестоко, — произнесла она тихо. — Нельзя же сказать, что между нами все было плохо или что ты не был подчас хорошим мужем. Я хотела лишь сказать… Понимаешь, мы ведь становимся старше. У детей теперь своя жизнь. Мы с тобой остались вдвоем. И я чувствую, что мы с тобой должны иметь что-то такое, что могло бы удержать нас вместе, связать, сплотить на оставшиеся годы. — Она с сомнением покачала головой. — Не думаю, что мы с тобой сумеем отыскать это «что-то». — Голос ее звучал печально. — Я не удивлюсь, если в твоей жизни появится другая Джулия.
Тихо переступив порог, она вышла из дома. Дэвид сидел, не шевелясь, и чувствовал себя парализованным. «Она уйдет от меня», — мелькнула мысль. Прислушался, не взвоет ли мотор машины, но тут же сообразил, что ключи лежат у него в кармане брюк. Куда же она отправилась? На прогулку? Почему-то не верится, что она вернется.
Выбросив из головы все мысли, он встал и, словно со стороны наблюдая за своими движениями, толкнул дверь на кухню. Подойдя к раковине, наполнил стакан водой и принялся жадно пить. Потом увидел в окне Эллен. Она медленно шла вдоль берега, направляясь в сторону, противоположную утесу, на вершине которого стоял особняк. Он провожал глазами ее удаляющуюся фигуру, пока она не превратилась в маленькое темное пятнышко, которое можно было бы зажать между большим и указательным пальцами. Дэвид отвернулся от окна, перешел в гостиную, сел на диван и взял в руки «Нью-Йорк таймс». Но удерживать на весу тяжелую многостраничную газету ему было не под силу, и он опустил ее на колени. Эллен, оказывается, передвинула диван обратно, туда, где он стоял прежде. Дэвид с трудом попытался восстановить в памяти прошлый вечер — как он передвигал его ближе к огню, как они вдвоем лежали на нем и любили друг друга. Все это было словно много лет назад. И когда он говорил себе, что с тех пор не прошло и дня, ему самому в это не верилось. С тех пор как они приехали в Логен-Бич, течение времени изменилось. Момент их прибытия сюда словно отодвинулся в далекое прошлое, а их прежняя жизнь в Шерман-Оукс приобрела призрачные черты затерявшегося в памяти сна.
