Причудливый поток его выдумок прервался, когда он неожиданно увидел женскую фигуру, стоявшую на краю утеса. Теперь он разглядел и деревянную лестницу, которая вела вниз, к пляжу, и которой раньше в тени огромной сосны не было видно. Не замедляя шага, Дэвид принялся рассматривать женщину. Была ли это Марианна? Точно он не мог сказать, но у него сложилось впечатление, что эта женщина постарше. Теперь он даже видел, как трепещет легкий шарф у нее на шее.
Дэвид невольно нахмурился. Не похоже, что это Марианна. Она ведь сказала, что живет за утесом, дальше по пляжу. Он упорно смотрел на женщину, стоявшую на вершине, и ему показалось, что она тоже смотрит на него. Может ли это быть? Нет, толком не разобрать, возможно и смотрит. Какая разница? Время в здешних местах течет медленно, перемены редки, и вид нового человека, оказавшегося на привычном пустынном берегу, станет для нее событием дня. Дэвид улыбнулся, покачав головой, и отвел глаза в сторону.
Начинался отлив, и он обходил подножие почти вертикальной громады утеса, следуя по тропке между камнями, густо поросшими колониями мидий. Неожиданно он заметил коттедж, находившийся примерно в половине мили от него дальше по берегу. Непрошеная мысль о том, что Марианна и вправду живет здесь, в тот же миг пришедшая ему на ум, почти напугала его. С чего бы? Оказывается, подсознательно он сомневался в том, что она сказала ему правду. Думал, что солгала, чтобы иметь возможность никогда больше с ним не встретиться.
Добравшись до полоски плотно утрамбованного песка, Дэвид зашагал быстрее, пытаясь, хоть и тщетно, не обращать внимания на ускоренное сердцебиение. Противоречивые чувства разрывали его грудь. С одной стороны, он негодовал на свое юношеское нетерпение, с которым жаждал вновь встретиться с Марианной. С другой — это нетерпение радовало его. Ему ведь уже ни много ни мало, а сорок шесть, и он давно отбросил надежду на то, что испытает когда-нибудь вновь подобные чувства.
Чтобы унять сумятицу мыслей, он начал придумывать варианты его встречи с девушкой. Вот, услышав его стук, она открывает дверь коттеджа. Он с обаятельной улыбкой протягивает ей медальон. Она восхищенно произносит: «О, привет!» Разумеется, в доме больше никого нет. Разыгравшаяся фантазия не предусматривала присутствия посторонних. Разве что прикованная к постели старая тетушка в мансарде да в спальне отец, вернувшийся с ночной работы. Нет, черт побери, пусть лучше она будет дома одна. Когда-то, в один несчастный день, вся ее семья погибла в буре. И Марианна умеет варить чудесный кофе.
