— Ну, уж это не мое дело, мама знает, что говорит! Да что это какая ты капризная, Нелли, у mademoiselle учиться не хочешь, а то вдруг плачешь, что тебя не учат. Это ужасно дурно с твоей стороны; перестань же, вытри глаза, плакса, пойдем играть.
И она тащила Нелли к игрушкам, в то время как бедняжке было вовсе не до игр.
Отношения между обеими девочками были теперь совсем не те, что во время их первого знакомства в деревне.
Там Лидочка боялась обижать свою маленькую подругу, боялась, что та перестанет ходить к ней и ей опять придется скучать; здесь же она понимала, что Нелли уйти некуда, что Нелли должна все переносить терпеливо и не смеет оставить ее. Не злая от природы, она, вследствие чрезмерного баловства своей матери, сделалась своевольна, властолюбива и капризна и считала совершенно лишним скрывать эти недостатки перед деревенской девочкой, живущей из милости в их доме. Никогда не приходило ей в голову, как тяжело должны были ложиться ее обиды на сердце бедной сиротки, которую некому было ни приласкать, ни утешить; никогда не сознавала она, как несправедливо и жестоко поступает с беззащитным ребенком, не сделавшим ей никакого зла и вполне зависевшим от ее прихотей.
Во время игр вдвоем с Нелли Лидочка, впрочем, редко выказывала свой дурной нрав. Она была девочка веселая, живая, ей хотелось, чтобы и Нелли резвилась и веселилась заодно с нею, и она скоро заметила, что приказаниями нельзя заставить веселиться, что те игры, в которых Нелли участвовала по принуждению, шли вяло и неинтересно. Поэтому она, сидя вдвоем со своей подругой за игрушками, оставляла повелительный тон, часто называла Нелли самыми дружескими именами и даже иногда уступала ей в чем-нибудь. Но когда приезжали гости, когда детская наполнялась разными маленькими разряженными барышнями и их гувернантками, тогда Лидочка находила лишним щадить свою деревенскую подругу. В первое время ей очень нравилось разыгрывать роль покровительницы Нелли. Она всем рассказывала, что это деревенская девочка, сиротка, которая у них живет, которой она дарит свои платьица и позволяет играть со своими игрушками, которая ничего не умеет, не умеет даже зашпиливать булавок и разрезать за обедом кушанья, но которую она всему выучит. Девочки-гостьи рассматривали Нелли, точно какого-нибудь невиданного зверька, подсмеивались над ней и в играх всегда отводили ей худшие роли. При этом Лидочка старалась показать, что она одна имеет право распоряжаться Нелли и что та во всем обязана ее слушаться.
