— За меня будь спокоен: я жажду встреч с ним. А вот Люду ты напрасно примешиваешь, — Андрей нахмурился и встал с кресла. — Она умница, разберется без нашего вмешательства.
Смущенный упреком Андрея, Криницкий тоже поднялся и направился к двери, но остановился:
— За тебя-то я спокоен: ты равнодушен к Люде. А вот она, кажется, любит тебя.
— Об этом не надо, — повторил резко Оленич. — Если у нее и есть ко мне чувство, то оно развеется, я из тех, кто не приносит счастья. И вообще, об этом не будем говорить.
— Ладно. Пусть будет так. Только здесь никакая логика, никакие решения и расчеты не играют роли. Любовь сама приходит и утверждает себя в любом человеческом сердце. И уходит, когда ей заблагорассудится.
Гордей быстро вышел. Андрей остался в биллиардной. Он стоял возле стола, опираясь на кий, словно на палку, и смотрел на зеленое поле и на золотистые шары. Он слышал, как в груди гулко и часто билось сердце. Неосторожно брошенное слово оказалось заклинанием, сосуд открылся, и наружу, на волю вырвался джин, который может преобразить всю жизнь, толкнуть человека в царство обманов и волшебства. Люда любит его, Андрея? Смешно и горько.
Как быть в этой ситуации? Убегать ли от нее или кинуться ей навстречу?
Дом Криницких стал для Оленича самым родным очагом, где втроем они подолгу жили единой семьей, где им всегда было покойно и интересно. Иногда посещали театр, ходили в кино, выбирались на природу к Днестру, выезжали в недалекие горные леса, а вечерами устраивали себе праздник для души. Гордей часто пел: он любил старинные романсы и исполнял их очень трогательно, хотя немного на цыганский манер. Люда в шутку называла его «цыганским бароном». Андрей был по-настоящему счастливым, хоть и мучился, скрывая свою влюбленность.
Как же быть дальше?
В одно мгновение все изменилось: оставаться дальше в этом доме стало неловко, совестно. Ежедневно видеть Люду рядом с собой, терять над собою власть и знать, что и она любит его, но не хочет этого показать, а это всякий раз останавливает его порыв сделать шаг ей навстречу. Это мучительно. Так ведь жить нельзя, для него просто невозможно!
Машинально поднял кий, ударил по шару и промахнулся. Прицелился и снова ударил: кий зацепил шар вскользь. Руки дрожали, кий колебался, шары раскатывались в разные стороны, и ни один из них не попадал в лузу. Но все же Андрей постепенно сумел взять себя в руки и немного успокоиться. Наконец-то он забил шар! Удар был сильный, шар со щелчком влетел в лузу. Андрей выпрямился с видом победителя и… увидел в дверях Людмилу.
