Деньги, как всегда, стали заканчиваться в самый неподходящий момент и, пересчитав остаток наличности, армяшка показался на свет Божий. Он заплатил за номер, и решил перекусить в «Экспрессе», рядом с вокзалом. Самвел был человеком общительным и хлебосольным, вдобавок ему надоело пить одному, поэтому он пригласил к себе за столик одиноко сидевшего за чашкой чая посетителя. Тот от угощения отказался, но внимательно выслушал собеседника и обещал помочь с трудоустройством.
- Завтра глянем на этих жуков навозных. И посмотрим, чей козырь старше. Сиди в номере и жди.
Так Самвел схлестнулся с Левшой.
Левша был уверен, что без особых усилий сможет отвоевать для Самвела место на Магистрали. Всю свою сознательную жизнь он только и делал, что отвоевывал жизненное пространство. Тех, что на виду, в расчет он не брал. Это были работяги, «верхние» и «низовые», плюс бригадиры. Серьезное противостояние могли составить люди, организовавшие этот вид бизнеса – те, кто делал «крышу» и кому, в конце дня, бригадиры возили долю. Поэтому он решил перестраховаться.
Левша давно хотел сходить на могилу Никанора, но все как-то не находил времени. Как часто случалось, ему повезло. На следующий день наступила оттепель, и он воспринял ее как добрый знак. Ближе к вечеру Левша прихватил кирку с короткой ручкой, заехал на базар и купил букет роз.
Пока он плутал по заснеженному погосту, наступили ранние январские сумерки, и он чудом разыскал последнее пристанище Никанора. Кто-то заботливый положил на могилу плиту из гранитной крошки. От времени, холода, жары и ветров бронзовая надпись потемнела и выветрилась, мраморная крошка начала рассыпаться. Плита дала трещину, из которой, вопреки времени года, вырвался на свободу кленовый побег.
Левша положил в трещину букет цветов, мысленно высчитал расстояние до изголовья и стал подкапываться под плиту. Земля промерзла всего на один штык, и через пол часа кирка стукнула в проржавевшую жесть.
Разобрав дома жестяную упаковку, он отбросил свои опасения. Дальше жести ржавчина не пошла. От коррозии парабеллум спас трехсантиметровый слой солидола. Консервация не подвела.
Утром, собираясь на работу, еще раз протер ветошью разобранный на части парабеллум. Смастерил из стальной проволоки шомпол, до блеска прочистил ствол. Разобрал обойму и взвесил на ладони девять патронов.
