Черешня ей совсем не понравилась. Красные ягоды были испещрены черными пятнышками.
"Прыщавая черешня!"
— Кушай, звездочка, — уговаривала тетушка Марго. — Черешня спелая, сладкая.
Но как она ни уговаривала, Шарика не съела ни одной ягодки.
В половине десятого позвонили в дверь. Тетушка пошла открывать и топала так, что, казалось, целый полк солдат марширует в квартире.
"Наверное, это и есть сюрприз", — мелькнуло в голове у Шарики.
Только она это подумала, как в следующую минуту с вытянувшимся от огорчения лицом еле слышно здоровалась с учительницей гимнастики.
— Громче, девочка, — надтреснутым голосом сказала учительница.
— Здравствуйте, — повторила Шарика.
— Ну, видишь! — продолжала сипеть та. — У тебя есть голос. И силы. Ну-ка, давай!
Шарика скрепя сердце позволила учительнице проделать над собой все, что та хотела. Учительница раздела ее, уложила на диван, тормошила, поднимала ноги.
— Работай и ты! — приказала учительница.
Шари не шевельнулась. Ей нет дела до этой Трескучки. Чтоб она провалилась!
Учительница тормошила, дергала ее. И трещала своим сиплым голосом, ни на минуту не закрывая рта. Почему Шарика не помогает ей? Так они ничего не добьются, она сама должна приложить усилия.
Шарике так это надоело, что она обратилась к жителям Комнатии.
"Помогите", — попросила она мысленно.
Учительница и не подозревала, что против нее замышляется.
"Придумайте что-нибудь! Пусть Трескучка оставит меня в покое!"
Кто мог предположить, что пьяница Карчи Кувшин первым откликнется на ее зов?
Карчи, желая наклониться ближе к Кристи Хрустальной, покачнулся и спрыгнул на шею учительницы, которая мучила Шарику, лежавшую на диване как раз под полкой.
Трескучка охнула и выпустила Шарику.
Карчи, ухмыляясь, покатился по дивану и, глухо стукнувшись, остановился у стены.
"Ты не ушибся?" — спросила Шарика.
"Что ты!" — рассмеялся Карчи; он был очень доволен, что учительница так зло смотрит на него, и от гордости еще больше выпятил живот.
Трескучка взяла Карчи за шею, поставила обратно на полку и снова склонилась над Шарикой. Но предупреждение пошло на пользу: теперь она не так резко дергала девочку.
— Дело пойдет, — сказала она в конце урока и посадила Шарику в ее кресло.
Во время урока тетушка Марго часто входила и выходила из комнаты, Шарика косилась на нее одним глазом: она заметила, что та чем-то очень взволнована. Ее беспокойство не прошло даже тогда, когда учительница закрыла за собой дверь.
Стрелка часов показывала двенадцать, и тут в дверь снова позвонили. В этот момент тетушки Марго не было в комнате, и появилась ока не сразу, поэтому Шарика понятия не имела, что происходит в передней.
