Quand pourrai-je au travers d'une noble poussiere,
Suivre de l'oeil un char fuyant dans la carriere?]
Сии стихи также гораздо хуже французских. Пыльный вихрь то ли, что noble poussiere? Узрю коней с возницей — принадлежит переводчику и совсем лишнее. Перенесены ли на русский язык красоты превосходного стиха: Suivre de l'oeil un char fuyant dans la carriere? Слово: fuyant, сказанное искусною актрисою, заставляло некогда забывшихся зрителей искать взорами исчезающей в отдалении колесницы; русский стих не позволит русской актрисе произвести такого действия.
Какого ждешь плода за все твое стенанье?
Вздрогнешь от ужаса, коль я прерву молчанье.
[Quelle fruit esperes tu de tant de violence?
Tu fremiras d'horreur si je romps le silence.]
Стенанье? Расин говорит: violence? усилие, чтоб проникнуть тайну Федры? тогда мысль правильна; но какого ждать плода за стенанье? Теперь обращусь назад к известному и прославленному рассказу Терамена (о котором напечатано в «Сыне отечества»: «В некоторых местах, а особливо в рассказе Терамена, он (переводчик) даже побеждал непобедимого», стр. 57), и осмелюсь признаться, что подражательная гармония русского перевода мне кажется неудачною и что от г. Лобанова должно было ожидать лучшего. Я говорю только об отрывке, напечатанном в «Сыне отечества».
Неукротимый вол, неистовый дракон,
Вращая ошибом, крутился, прядал он.
. .
Земля содрогнулась, тлетворен воздух стал;
Его извергший вал со страхом отбежал!
[Indomptable taureau, dragon impetueux,
Sa croupe se recourbe en replis tortueux;
. . . .
La terre s'en emeut, l'air en est infecte;
Le flot qui l'apporta recule epouvante.]
Второй стих несравненно хуже знаменитого стиха Расинова: Sa croupe se recourbe en replis tortueux, и не то значит. Последний стих мог бы назваться превосходным, если б, к сожалению, не рифмовала цензура. Отец нашего театра, А. П. Сумароков, почти так же перевел сей стих, если я не ошибаюсь:
И вал, что нес его, со страхом убежал.
Теперь следует продолжение перевода г. Лобанова; пропустя несколько стихов:
Рванулись на скалы, оцепенел возница;
Ось с скрыпом хряснула. С утеса колесница,
Сорвавшись, рухнула, рассыпалася в прах…
[A travers les rochers la peur les precipite,
L'essieu crit et se rompt: l'entrepide Hippolyte,
Voit voler en eclats tout son char fracasse.]
Оцепенел возница? Мысли сей у Расина не бывало. Она совершенно не в характере Ипполита. Расин не только не называет его трусом, напротив — говорит: L'intrepide Hippolyte etc.
