Если привада стоит недели две, не посещаемая тетеревами, и даже поблизости их не видно, то надобно ее перенесть на другое место; как же скоро на некоторых привадах тетерева начнут есть, то все другие около них следует уничтожить совершенно и закидать снегом, чтоб они тетеревов не развлекали в разные стороны. Ход тетеревов на привады — загадочное дело! В иной год идут очень хорошо, а в другой — очень плохо; бывают года, что нейдут совсем, так что где крыли в зиму пар по двести — не покроют и двух десятков. Иногда это можно объяснить случайным изобилием кормов (если хлеб остался в поле несжатым), малоснежностью зимы, отсутствием сильных морозов;[7] но иногда нет ни одной из вышесказанных причин, тетеревов много, а тетерева нейдут на привады, да и только! Не один раз видал я, как большие тетеревиные стаи сидят кругом привады и щиплют себе тощие березовые почки или ольховые шишки, поглядывают умильно на желтые кисти овсяных снопов и — не приближаются к ним! Мало этого: из стаи пар в сорок два или три тетерева всякий день слетят на приваду и едят овсяные зерна досыта, а все другие только смотрят. Последнее обстоятельство тем удивительнее, что тетерева имеют, всем охотникам известное, баранье свойство: куда полетел и где сел один — туда полетят и там сядут все. На этом-то основании, для большего привлеченья тетеревов сначала к приваде, потом под шатер, употребляют тетеревиные чучелы; в первом случае ставят их на длинных шестах около привады, а в последнем — на снопы, лежащие на самой приваде. Иногда такая приманка бывает очень полезна.
Привада, на которой едят постоянно тетерева, получает понемногу свой окончательный вид, то есть: в середине привады становится шест, аршина в три вышиною, на котором будет держаться сеть; около него, правильным кругом, набиваются колышки, каждый четверти в полторы, к которым будут привязаны веревочками нижние подборы шатра, и, наконец, куча соломы превращается в шалаш, в котором могли бы поместиться два человека. Если после всех этих добавлений, сделанных не вдруг, а постепенно, чтоб изменением вида привады не испугать тетеревов, станут они ежедневно и смело есть корм, — следует немедленно крыть птицу. День для сего выбирается не снежный и не ветреный: снег заносит приваду, налипает на сеть и может даже повалить шатер, а ветер качает его и также может уронить; и то и другое обстоятельство, особенно последнее (то есть качка шатра), пугает тетеревов, и они под шатер не пойдут; одним словом: чем мороз сильнее и погода тише, тем лучше. На заре, задолго до вылета тетеревов с ночевки, охотник с товарищем являются на приваде и расставляют шатер; узким концом надевают его на шест, подложив под самый узел верхушки небольшую круглую дощечку; нижние подборы, или края, привязываются тонкими и крепкими веревочками к колышкам (которых бывает до двадцати), шатер растягивается во все стороны и совершенно представляет фигуру круглой, островерхой, огромной палатки. Нижние края сети поднимаются от поверхности снега (несколько утоптанного) четверти на две, чтоб тетеревам было свободно и не страшно подходить под шатер. К шесту, на котором держится верхушка шатра, в самом низу, привязана веревка, протянутая в шалаш: она засыпается слегка снегом, чтоб ее не было видно. Шест, до того времени крепко воткнутый острым концом своим в снег или землю, тогда обрубается гладко и устанавливается на маленькой дощечке, для того чтобы, дернув за веревку, легко было его уронить и мгновенно накрыть тетеревов упавшею на них сетью. Устроив все хорошенько и затрусив свои следы, дощечку и веревку на самой приваде мякиной, а около нее снегом, охотник с товарищем садятся в шалаш, затыкают вход изнутри соломой и, притаясь, смирно дожидаются прилета тетеревов.
