(Ты помнишь сабинянок? Тот день в саду академии для молодых леди госпожи Эпплуайт? Лично я помню: ведь ты так убедительно играла римлянина.)
После ужина прибыл еще один гость — доктор Эрик Ауэрбах, австрийский психиатр. (Не слишком интересен, как мне кажется, и маленького роста, на несколько дюймов ниже меня.) Он сидел с другой стороны стола вместе с Мерридейлом и госпожой Корнель. Когда лорд Роберт, как я подозреваю, по доброте душевной, сел между Аллардайс и мною, она тут же сказала:
— Расскажи-ка, Роберт. Этот твой ужасный призрак. Как он выглядит?
— Никогда его не видел, Марджори. Говорил уже, я не верю в эту чепуху.
— Ребекка говорила, что ему за семьдесят. Что у него ужасно седые волосы и длинная белая борода. И голова у него как-то странно наклонена.
— Чушь! — Тут он повернулся ко мне и улыбнулся: — Не волнуйтесь, мисс Тернер. Сотни женщин ночевали в восточном крыле, если не тысячи. Смею заверить, были среди них и девицы. И ни одну из них призрак не потревожил.
Наш разговор прервал дворецкий — он привел двух новых гостей, и одним из них был знаменитый американский маг Гарри Гудини. Он ниже ростом, чем мне представлялось, но выглядит своеобразно и так и брызжет энергией. Безусловно, талантлив. «Достал» пятифунтовую банкноту из чайника Аллардайс (прелестный серебряный чайник с цветочной чеканкой, который кто-то из слуг принес, когда она заявила, что просто не может пить кофе). Господин Гудини подарил ей банкноту, что, понятно, привело ее в восторг. Ее привело бы в восторг и пенни, но откуда ему было это знать.
Второй гость был секретарь господина Гудини, высокий, смуглый американец по имени Бомон, который, как мне показалось, большую часть своего времени проводит, посмеиваясь над всем и вся. Он явно, правда, по непонятным мне причинам влюблен в себя. Как сэр Дэвид, только без плоских шуточек.
На этом пока все. Теперь попробую заснуть. Да и писать больше не о чем.
Сейчас я на цыпочках пройду мимо храпящей Аллардайс и брошу письмо в ящик в холле, затем на цыпочках же вернусь в свое уютное гнездышко. И, кто знает, может, во тьме ночной меня навестит призрак!
С любовью, Джейн
