Двери в кабинет Шефа звуконепроницаемы. Об этом следует помнить, когда собираешься их открыть. Упругие басы штраусовского "говорящего Заратустры" вынесли меня обратно в коридор. Я заткнул уши, оттолкнулся от стены и ворвался в кабинет.
На экране, занимавшем всю торцовую стену кабинета, творилось действо, глядя на которое, никогда не скажешь, что "Бог умер". Нет, тут скорее "Шеф оглох". Слово, ставшее плотью моего босса, сидело ко мне спиной и творило Историю. В углах огромного экрана притаились ангелы и демоны. Они наперебой подсказывали, какие космологические параметры следует менять. Естественно, они подсказывали в соответствии со своими ангельскими и демонскими вкусами. Когда между силами добра и зла происходила стычка, игроку следовало принять одну из сторон. Победив, можно было заработать дельную подсказку.
Заратустра отговорил, и его сменила Фортуна Орфа. Под далекий гул набухавших протуберанцев Большой хор Фаонской филармонии вступил бодро, затем стал тихо и невнятно сетовать на то, что удача изменчива, как фазы Луны - то ее прибудет, то убудет. Воспользовавшись относительной тишиной, я заорал, что, мол, вот он я, пришел, встречайте.
– Погоди, дай сохранюсь! - заорал в ответ Шеф.
Хор стих, экран с желто-фиолетовой пятнистой мешаниной замер - и сразу побледнел, едва Шеф включил общее освещение.
– О, я уже это видел. Спиральная галактика класса Октопус Мадидус. В любом каталоге найдете, если хорошенько поищите.
– Сам ты мадидус. Я из-за тебя свет от тьмы отделить не успел! - возмутился Шеф.
Я догадался:
– Вы говорите об отрыве реликтового излучения? Плохо, плохо… А константы связи правильно подобрали?
– Гавриил сказал, что правильно. В смысле - не твое дело. Я же говорю - не успел. И прежде чем советы давать, попробовал бы сам… Узнал что-нибудь?
– Чарльза Корно убил профессор Цанс, чтобы тот не совратил его студента.
– Совратил?!
– В научном смысле.
И я в двух словах пересказал разговор с Цансом и Ливей. Затем резюмировал:
– Серьезный вывод только один: надо менять прикрытие, поскольку научная ценность ларсоновских статей сильно под вопросом. Мне кажется, он исписался. Его доказательство про Другою Вселенную полно ошибок. Из-за него мы стали посмешищем в академических кругах обеих Вселенных…
Шеф поднял руку, я замолк.
– Все это я передам Редактору, - сказал он. - С Бенедиктом надо поговорить, раз уж он попался нам на глаза. Говоришь, у Корно не сохранилось ни одного письма от Бенедикта?
