— Две минуты назад вошел на теневую сторону, — ответила машина и медленно движущейся красной точкой указала местоположение зонда на схематичном глобусе Камеи. Светящаяся точка медленно ползла.
— Я же тебе говорил! — радостно воскликнул Вадковский. — Там ночь.
Трайнис молча постучал себя пальцем по лбу. Роман, нахмурясь, проворчал:
— Понял, понял.
— Анализ изображения с зонда. Весь спектр, — приказал машине Трайнис.
Все трое впились взглядами в экран. Экран остался черным.
— Связь с зондом прервана, — сообщил глайдер, как показалось, удивленно.
Трайнис застыл.
— Причины прекращения связи?
— Нет данных.
— Телеметрию зонда, начиная с двух минут до момента обрыва связи, на главный экран. — Трайнис говорил быстро, но лицо его ничего не выражало, будто ничего не случилось.
На главном экране размоталась разноцветная пряжа телеметрии, ровно, как ножом, обрезанная с краю черной полосой — здесь связь с зондом прервалась.
Трайнис и Лядов резко наклонились к экрану, принялись водить по нему пальцами, бормоча что-то сугубо техническое.
Вадковский с тревогой ждал, вцепившись в спинки передних кресел и подавшись вперед.
Лядов и Трайнис оторвались от экрана и уставились друг на друга.
— Он просто исчез! — с непонятным восхищением прошептал Лядов.
— Минутку, господа, — сказал Вадковский. — Без паники. Зонд со всего маху натолкнулся на скалу...
Трайнис, прищурясь, окинул взглядом горизонт:
— Поверь, Рома, разведывательный зонд корабля дальнего космоса — это серьезный аппарат. Если он на полном ходу начнет врезаться в скалу, то пока разрушается носовой обтекатель, передатчик на корме подаст исчерпывающий сигнал о причинах аварии.
— Но ведь существует процессы, протекающие быстрее? — не сдавался Вадковский. — Или затрагивающие зонд сразу весь, целиком?
Трайнис стремительно обернулся и смерил Романа пронзительным взглядом.
Тот поглубже заполз в свое кресло:
— Ну ты чего? Я просто предположил.
— Аннигиляция? — испуганно выдохнул Лядов.
— Экипаж, — не раздумывая сказал Трайнис. — Тревога! Боевое расписание. Автопилот, возвращаемся на корабль. Скорость — максимальная. На корабле, подготовка к экстренному старту. — И пробормотал под нос: — Р-романтики...
Вадковский ощутил ужас й сладкое замирание в груди — все сразу.
Залитый солнцем застывший океан джунглей внизу, разгоняясь, поехал в сторону, одновременно быстро и плавно поворачиваясь — чтобы не терять времени, глайдер начал движение к «Артемиде» кормой вперед и разворот одновременно. И вдруг, накренившись, джунгли прыгнули вверх, им навстречу. Глайдер рухнул, словно обрезали нитку, до сих пор державшую его.
