Интересно как его зовут, задумалась Элен. Но нет, она не хотела этого знать.
Она стояла у окна, пристально глядя на пустую улицу внизу. Теперь она полностью деградировала, подумала женщина. Она привела домой незнакомца, взяла его в свою постель и разделила с ним наслаждение. Она поддалась страсти, одиночеству и иллюзии, что где-то в этой жизни есть счастье и для неё.
И она должна быть справедливо наказана. Она знала это. Ее спальня уже казалась неестественно пустой и тихой. Она все еще могла ощущать его запах и предполагала, что этот воображаемый (хотя все это, несомненно, было) волнующий, эротичный запах, будет осуждением для нее столько, сколько она будет жить в этом доме.
Теперь она действительно стала неразборчивой. Какой и была всегда, хотя Элен никогда не была ни с кем, кроме Кристиана, до сегодняшней ночи. Сегодня её настоящая сущность проявила себя. Она закрыла глаза и прислонила голову к холодному оконному стеклу.
И она наслаждалась этим. О, как она наслаждалась этим! Секс с незнакомцем. Женщина услышала собственный стон и сжала зубы.
Она была переполнена знакомым чувством, только в этот раз более сильным, чем обычно - отвращением к самой себе. И ещё ненавистью, тупо ноющей ненавистью к человеку, который мог позволить ей искупить вину и избежать этого. В течение многих лет она терпеливо (или нетерпеливо?) ждала от него освобождения от ужасного бремени собственной вины. Но, в конце концов, всего год назад он погрузил её в неотвратимый вечный ад. Она чувствовала ненависть к человеку, который ничего не сделал, чтобы заслужить её.
Ненависть, которая вышла наружу, потому, что сама она была переполнена ненавистью к себе.
Элен почувствовала комок в горле, который искал выхода в слезах. Но она презирала слёзы. И она не даст себе этого облегчения и успокоения.
Она ненавидела мистера Доунса. Зачем он приехал в Лондон? Зачем он пришел на приём к леди Гринвалд? У него не было дел здесь, даже если его сестра была замужем за членом светского общества, даже если он сам был выскочкой. Он не был джентльменом. Он ненадолго вышел из своего мира, но успел перевернуть её.
Было несправедливо ненавидеть его. Ничто из того, что случилось, не было его виной. Его вина была только в том, что он позволил себя соблазнить.
На один момент, нет на два отдельных момента, одиночество было оттеснено назад. Теперь же оно снова было с ней, в два раза сильнее давя на плечи.
Она никогда не должна, пусть даже легким флиртом, пытаться снять этот груз. Она никогда не должна позволять себе такую роскошь, как встречаться с мистером Доунсом.
