Тем временем, наши безбашенные охламоны, умудрялись привозить из гарнизонного караула от 2-х до 5-ти хлястиков, которые мгновенно расходились по рукам страждущих ребят, профукавших (мягкий вариант) свои родные хлястики.
Все, доставшиеся по наследству от старших курсов обучения, шинели были распущены по швам на куски войлока, из которых в училищном ателье нашили горы запасных хлястиков и распределили во всех ротах 1-го курса поровну. Или по честному?! Не помню, но хватило всем и не по разу.
В результате — уже у каждого курсанта-первокурсника в личной полевой сумке лежало по 2–3 запасных хлястика, 4-й висел на шинелке, пришитый к ней намертво и все равно хлястики продолжали пропадать с патологически безысходной периодичностью. Просто фантастика! Удивительное явление, лежащее за пределами разумного объяснения.
Но самое смешное, что как только мы перешли на 2-й курс обучения, ВСЁ!!! Эпидемия пропажи хлястиков внезапно и самопроизвольно закончилась! Непостижимо, но факт!
Как только на левом плече курсантской шинели, прямо под шевроном, появились две «курсовки» — нашивки, указывающие курс обучения в военном училище, пипец, хлястики перестали пропадать, причем совсем. Тоесть, абсолютно! Интерес к ним просто сошел «на нет», и они оставались мирно висеть на своих законных местах, независимо от длительности нахождения шинели вне пределов пристального внимания законного хозяина.
Аж даже стало как-то неинтересно учиться. Приходишь в раздевалку после очередного занятия, сердце трепетно колотится в азартном сомнении — сняли хлястик или все же не сняли?! Нет, не сняли. И уже не снимут, 2-й курс, однако. А это уже каста «неприкасаемых», не хухры-мухры. Куда деваться, а жаль, было так весело.
Лишь однажды, у киевлянина Лелика Пономарева, когда он учился уже на 3-м курсе обучения, кто-то из «минусов», по личной дурости, попытался снять хлястик с шинели. Этот неизвестный «потенциальный самоубийца» отстегнул одну пуговицу, удерживающую хлястик и, наверное, уже предчувствовал долгожданный момент скорого обладания дефицитным предметом армейского одеяния, но очевидно его бегающий и мельтешащий вороватый взгляд упал на левый рукав шинели Лелика, где под шевроном висела уже приличная батарея из целых 3-х курсовок.
Злоумышленник, скорее всего, был неприятно удивлен. Он явно оцепенел от ужаса, испытал слабость в коленках, его руки бессильно повисли вдоль тушки и он, потеряв остаток самообладания, панически бежал с места незавершенного преступления. Будем надеяться что, не замочив галифе. Ибо, в нашем военном училище, ребята, переступив порог 3-го курса обучения, были уже кем-то вроде «полубогов» или что-то в этом роде.
