Сборник стихов | страница 14
Зияли духовые норы
Жужжали струнные ряды
Сновали руки дирижера,
Напоминающие дым
Вставали громы из ударных
Плющом рапсодия вилась
Природа с музыкой на равных
Над миром обретала власть
Как ладен звук, как пальцы шустры!
Как тесны склепы бренных тел!
А ночь раскачивала люстры
И звезды падали в партер
И выше счастья, выше муки
Над всем, чем музыка жила
Сновали призрачные руки
И солнцем лысина плыла
Под эти дымные узоры
(Всего лишь жест, всего лишь взмах!)
Из праха восставали горы
И царства обращались в прах
И вот – конец, крещендо, кода!
Ладоней взрыв и в горле ком…
У рампы замерла природа
И Шуберт бродит за окном
Люблю стихи, в которых ток
Где сердце бьется в ребрах строк
Которые для глаз – пиры
В которых бездны и миры
Не те, с которыми грустишь
А за которыми летишь
Для них не книжные шкафы
А жизнь и смерть в конце строфы
Они живут в привычных ямбах
Как живопись в старинных рамах
Но за пределами страниц
Им нет границ
Кружат над нами словно грифы
Из сердца вырывают рифмы
Чтоб мы узнали в каждом слове
Шум вечности и привкус крови
Здесь мой свитер заношенный колется
Потому что он дешев и груб
И как в недорисованных комиксах
Облачка вырастают из губ
Здесь зима – до единой детали
И метель в неё мечет ножи
Здесь нас ангелы нарисовали
Да забыли слова приложить
Здесь любовь на заснеженном глобусе
В бессловесной сиреневой мгле
В уходящем трясется автобусе
Что-то пальцем чертя на стекле
Окна болят, если долго глядят на луну
И заражаются желтым бессмысленным светом
Значит и я на тебя, мон амур, не взгляну
Чтобы поутру опять не проснуться поэтом
Шторы задерну позлей, почернее штормов
Выключу сердце и выдерну грусть из розетки
Спрячусь за стенами старых и пыльных томов
Где на полях еще прежней болезни заметки
Буду слепа, как чугунный плафон фонаря
В час, когда боги рассветный фонарь зажигают
В небе под веками словно над миром паря
Буду смотреть, как любовное облако тает
Пусть этот дождь на другую прольется страну
Каждой хрустальной строкой подтверждая примету -
Если поэты подолгу глядят на луну
То заражаются желтым бессмысленным светом
Там по стенам Платоновы тени
Служат свету с притворством наложниц
Там торчит изваяние лени
Заусенцем в отсутствии ножниц
Там камин доедает поленья
И чернилами кормится лист
Там над куполом стихотворенья
Очарованный ангел повис
Там, тряся колтунами сатира
Бог покинутый ночь напролет
Смотрит в черное зеркало мира
И себя вдалеке узнает
Там в истерзанных наших пенатах
На века затянувшийся час
Станет истинным Словом когда-то