- Словно перышко, - ответил он. – Может, перышко с половинкой. Ты немного поправилась.
- Прогулки на свежем воздухе будят во мне аппетит, - сказала она. - Нужно быть осторожнее и не растолстеть.
- Тебе это не грозит, - ответил он. – Ты хорошо выглядишь.
Комплимент согрел ее. Два месяца назад он сказал бы, что она красива, сказал бы, что любит ее. И ей бы от этого было ни тепло, ни холодно. Эта неприукрашенная похвала показалась ей гораздо более искренней.
- И твое лицо уже не такое бледное, - сказал он.
- Я никогда не чувствовала себя лучше, - отозвалась она. – Ты уверен, что нам стоит беспокоить доктора Грэхема, Фредди? Мне немного неловко, когда меня толкают, стучат молоточком по коленям и тянут за ноги.
- И все же, - сказал он, выходя из салона и неся ее в кабинет и библиотеку, - ты должна его увидеть, Клара.
Он снова называл ее по имени, заметила она, оглядевшись. Это была очень мужская комната, казалось, здесь все сделано из дерева и кожи. И очень мало книг.
- Библиотека, - сказала она, - где почти нет книг.
Он ухмыльнулся.
– С книгами я не в ладу, - признался он. – Тебе придется заставить полки самой, Клара. Ты ведь любишь читать, и у тебя безупречный вкус.
Но если она должна купить и прочесть книги, ей придется прожить здесь достаточно долго.
Он показал ей столовую, прежде чем отнести ее наверх и наконец усадить в кресло в гостиной. Она огляделась вокруг. Все здесь было зеленым с золотом.
- Выпьем чаю, - сказал он, - и я отнесу тебя наверх, в твою комнату. Ты сможешь отдохнуть.
Гарриет не спустилась вниз. Они сидели одни, поглядывая друг на друга, а потом отводя глаза. Они разговаривали о комнате, о доме, о чае, который пили и пирожных со смородиной, которые ели.
- Фредди, - сказала она, наконец, решительно подняв глаза, и посмотрела на него, - ты простил меня?
- Простил? – Глаза его лишились всякого выражения. – Мне нечего прощать, Клара. Мы наконец-то сказали друг другу правду. А правда всегда лучше лжи.
Она кивнула и опустила глаза в чашку.
– Ты уехал, - сказала она. – Я думала, что ты рассердился.
- Наш брак ничем не отличается от тысяч других, Клара, - сказал он. – Это был брак по расчету. Но вовсе не нужно считать друг друга врагами, просто потому что мы не любим друг друга. А вынужденная близость может привести к враждебности. Каждому из нас нужно место, чтобы жить собственной жизнью. Вместе у нас уже был медовый месяц. Медовый месяц не длится вечно. Было бы глупо ожидать, что это будет не так, и так же глупо считать, что наш брак не удался, просто потому что это было не так.
