Пятачок этого и сам не понимал. Но ему было приятно, что Веня поглаживает его спинку. Сейчас это была для него самая лучшая награда.
Веня взял у Вари кувшин. Какой же он был древний! Он был закрыт пробкой. Веня восхищенно посмотрел на нее. Пробка была каменной! Из гладенького продолговатого камня, который был плотно вдавлен в горлышко.
И тут Веня не удержался.
– Иван Иванович, – обратился он к Одуванчику, – тут никакая лаборатория не нужна. Вот, смотрите, кувшин можно открыть!
И он изо всей силы крутнул каменную пробку.
– Осторожно! – воскликнул профессор. – Не открывай!
Но было поздно. Каменная пробка скрипнула и выдернулась из кувшина. И тут... из горлышка с легким шорохом взметнулось голубоватое пламя! Взметнулось и погасло. Веня даже испугаться не успел. И хорошо – иначе он бы выронил кувшин. Все охнули и посмотрели на профессора.
Иван Иванович тяжело вздохнул. А Веня готов был сквозь землю провалиться от отчаяния! Значит, он, как джинна из бутылки, выпустил из кувшина его секрет?
– Ничего, Веня, ничего, – успокоил его профессор. – Не переживай. Это был горючий газ, который образовался в кувшине за многие годы хранения. От соприкосновения с воздухом он и воспламенился. Но его частички остались на стенках сосуда! Уверяю тебя, мои друзья в лаборатории обязательно узнают секрет вещества, которое было в этом сосуде. Обязательно!
Веня вцепился в кувшин, как в самую большую драгоценность. Пробку он заткнул обратно. И сказал Пятачку:
– Ты не бойся. Больше тебе свою спину не надо будет подставлять. Я его ни за что не уроню!
Наконец-то все облегченно рассмеялись. И Пятачок захрюкал. Потому что понял: все неприятности позади. А когда они позади и столько друзей рядом – что может быть лучше?
Вечером четверо друзей сидели на террасе. Кувшин как драгоценность стоял в комнате, за стеклом в шкафчике. Время от времени каждый отправлялся на него посмотреть. Даже Пятачок.
– Грустно, что все так получилось, – вздохнул Иван Иванович, в очередной раз возвращаясь из комнаты на террасу.
– Почему? – удивился Веня. – Все ведь хорошо закончилось. Мы нашли кувшин!
– А друга я потерял, – сказал Иван Иванович.
– Не надо жалеть о такой потере, – успокоила его Варя. – Он же у вас открытие хотел украсть!
– Ну и пусть, – вздохнул Иван Иванович. – Открытие должно принадлежать всем.
Все-таки в своей доброте Одуванчик был неисправим. Веня открыл было рот, чтобы объяснить ему, что открытие, может быть, и должно принадлежать всем, но не должно быть сделано подлым способом. Но не успел.
