- Как скажешь, - сказал я, глуша двигатель и перетаскивая карабин из-за спины.
Растерянным выглядел один я, остальные действовали четко, как будто дирижер всеми командовал. Две машины образовали настоящее укрепление, уставив в стороны стволы пулеметов, три пары автоматчиков выстроились перед ними. Я обратил внимание, что у каждого под стволом было по довольно серьезному фонарю, скорее даже мини-прожектору, кабель от которого тянулся за спину, в ранец каждому.
- Паш, а че у них за кабели от фонарей?
- Батарейки у нас паршивые, кустарщина, садятся быстро, так народ большие носит, в рюкзаках, аккумуляторы настоящие, чтобы надолго хватало и луч сильный.
- Паш, а "пионеры" эти самые точно здесь? Чего им по городу не разбежаться?
- Если утра дождутся, то разбегутся точно, а поначалу твари чаще всего у места входа крутятся, - ответил он, продолжая осматриваться по сторонам. - Но вот поблизости засаду устроить уже могут вполне. Увидишь что темное и двигающееся, и не со стороны кинотеатра - стреляй сразу, людей в это время на улицах нет и быть не может. Одни патрули, но они на машинах и со светом. От "Победы" кто-то из наших подойти может, так что сперва разгляди.
- Понял, - кивнул я, преисполнившись серьезности момента.
Пары "стрелков-фонарщиков" двинулись в сторону кинотеатра. В головной топал Федя Мальцев. Власов, как я заметил, с ними не пошел, стоял в "опеле" возле пулеметчика.
- Паш, а мне такой фонарь не нужен?
- А хрен его знает, потом у Сереги Власова спросишь. Нужен, наверное. Мне вот фары пока хватает, я на прикрытии, вперед не рвусь.
Он ухватил фару-искатель за маленькую круглую рукоятку на корпусе, пошевелил из стороны в сторону.
С грохотом распахнулись большие входные двери в кинотеатр, группа вошла внутрь. Сразу же еще два бойца потащили в ту сторону треноги с фонарями, за которыми разматывались с катушек линии кабелей. Установили их сразу же за дверями, осветив вестибюль. Меня окликнул Власов:
- Бирюков, слезай с коня, двигай к тем двоим, что с фонарями, поможешь, случись чего.
- Есть, - сказал я, поняв, что отсидеться в тылу не получится.
Первый фонарь освещал небольшой зал, где были окошки билетных касс. Из этих самых окошек тоже светило, и в одном я увидел испуганное лицо средних лет мужика. Он, видать, и был местным сторожем, помещение у него вполне безопасное - в окошко человек не протиснется, да и оно в решетки взято.
Дальше был зал посерьезней, длинный, мощности установленных фонарей хватало, чтобы осветить его примерно до середины, дальше уже начиналась настоящая мешанина теней, в которой было уже ничего не разглядеть. Один из бойцов у фонарей обернулся ко мне, сказал:
