В принципе, Константин был веселым парнем. Люсе только резало слух это его «Смолкины», и она решила расставить все точки над «i».
– Я оставила свою девичью фамилию, Костик, – сказала она тому как бы между прочим.
– Неужели?! – поразился он, как будто Люська осталась не Селивановой, а по меньшей мере мадам Бовари. – А я бы своей жене не позволил оставаться при девичьей фамилии, – при этом он подмигнул Настасье.
Та добродушно ему улыбнулась. Смолкин тут же приревновал Настасью к гостю.
– Ты сначала женись! – резко сказал он. – А потом не позволяй.
– И женюсь! – не обращал внимания на его хмурый вид гость. – Белкина! Пойдешь за меня замуж? Только, чур, фамилию возьмешь мою. Станешь Зайцевой!
– Шило на мыло, – процедил Федор. – Между прочим, а где мой паспорт?
Люся знала, что он обязательно вспомнит про документ.
– Я же тебе говорила, что ты его потерял, – напомнила она Федору.
– Да? – недоверчиво прищурился он. – С чего бы мне его терять?
Она оставила его вопрос без ответа. Она так и знала, что этот Костик своими «Смолкиными» напомнит Федору об официальном документе, в котором, как подразумевалось, должен был стоять штамп загса. Можно было сколько угодно твердить Федору, что этот штамп там стоит, но одно дело слышать об этом и совсем другое – видеть штамп загса о регистрации брака с гражданкой Селивановой Людмилой собственными глазами. По всей видимости, Смолкин был мазохистом, и он хотел видеть.
Настена разрывалась между двумя огнями. Гость ни с того ни с сего принялся с ней заигрывать, как будто решил рассорить ее с Федором раз и навсегда. Конечно же, Константин не знал, что на самом деле Люся Селиванова не вышла замуж за Федора Смолкина и разыгранное действо в редакции на День радио было всего лишь хорошо поставленным представлением. Или же он узнал и теперь выводил Селиванову на чистую воду?!
Для того чтобы он замолчал и больше не приставал с идиотскими предложениями, Люся налила ему полную салатницу борща. Раньше она никогда не считала предложение руки и сердца идиотским. Но сегодня оно показалось ей таковым.
– Вы что, – изумился Константин, глядя на стоящую перед ним салатницу, – едите из таких тарелок?
– А что? – беспечно отозвалась Люська, совсем не подумав, о чем собиралась сказать. – Настена хорошо готовит!
– Настена? – удивился еще больше Зайцев, который был голодным. – Белкина, точно говорю, давай поженимся!
– Что ты к ней пристал?! – возмутился Смолкин. – Девушка за тебя замуж выходить не хочет!
