– Господи, – возвела глаза к небу Люся, – а от кого же мне это самое, как не от законного супруга?!
– Ребята! – прыгала возле Смолкина Белкина, целиком и полностью оправдывая свою фамилию. – Не будем ссориться! Давайте есть оладушки!
– Спокойно, – остановила ее Люся, – сначала выполним мое второе условие. Федя, ты сегодня принимал водные процедуры?
Тот опешил и посмотрел на супругу, не понимая, к чему она клонит, после чего отрицательно покачал головой.
– Очень хорошо, – заметила Люся голосом врача, советующего чистить зубы не менее часа кряду. – Ступайте с Настеной на балкон!
– Пойдем, Феденька, – послушалась подругу та и повела Смолкина на балкон.
Люся взяла заранее приготовленное ведро с холодной водой и усмехнулась. Двое голубков, ежась от холода, что-то обсуждали на прохладном весеннем солнышке. «Сейчас они отвлекутся, забудут про меня…» – выжидала момент Селиванова.
Они действительно отвлеклись и забыли. В результате чего обалдевший Смолкин получил на голое тело ведро холодной воды.
– А! У! Е! – заорал он, подпрыгивая на одном месте и пытаясь стряхнуть с себя остатки воды.
– Ой! Мамочки! Обалдеть! – причитала, глядя на мокрого Федора, Настена.
– У вас что-то случилось, Федор?! – с соседнего балкона, как того и ожидала Люся, выглянул Глеб.
– Обливается, – равнодушно пожала плечами Люська, – что же еще? Приходит, идет на балкон и обливается. Моржует!
– А, ну-ну. Кстати, доброе всем утро! – улыбнулся Глеб и исчез.
– Не поверил, – вынесла вердикт Люся и посмотрела на гусиную кожу Смолкина, прикидывая, стоит ли того для пущей достоверности облить еще раз.
– Убью! – рявкнул Федор и надвинулся на Люську с кулаками.
– Нельзя! – отпрыгнула в комнату та. – Я, может быть, это самое!
Федор буркнул что-то нецензурное и побежал в ванную.
– У Феди такая добрая душа! – восхитилась Настена поступком Смолкина. – Я бы тебя убила.
– Ничего, – усмехнулась Люська, – здоровый образ жизни ему не повредит!
После такой водной процедуры Смолкин не разговаривал с Люсей весь рабочий день. Если ему внезапно что-то требовалось, то он передавал это посредством Настены. Впрочем, больше всего требовалось Люське. Она решила не оставлять Смолкина в покое, ускорив процесс его перевоспитания, для того чтобы сбросить с себя этот тяжкий крест и с легким сердцем пойти навстречу новым отношениям.
Смолкин перевоспитываться не спешил. Но на Белкину уже смотрел с нескрываемой нежностью. Она у него ассоциировалась с надежной кладбищенской плитой, только разукрашенной в яркий цветочек. Раз он решился поставить на холостяцкой жизни эту могильную плиту, так нужно было жениться на Белкиной! Правда, долго думать на эту тему Смолкину не дали. Главред навешал на него заданий, и тому пришлось работать в поте лица.
