– Еще один травмированный? – весело поинтересовался доктор Васильков. – От вас, Алина, у мужчин одни неприятности.
Он сразу понял, что драка из-за нее. А скоро он узнает, что она участвовала не только в драке. Господи, а ведь она только зашла проведать Выкрутасова!
– Убью! – грозился Макар, удерживаемый двумя охранниками, врачом и нянечкой. – Морг рядом!
– Вы что, его действительно убили? – поинтересовался Васильков, трогая у Пчелкина пульс.
– Не дышит? – перепугалась Алина.
– А, – радостно сказал Васильков, отпуская руку Пчелкина, – переживаете за его жизнь? Она вам дорога?
Алина была готова сама убить этого несносного Пчелкина.
– Спокойно. – Васильков повернулся к Макару, тот сразу затих, только прерывистое дыхание говорило о том, как он зол. – У него приступ. Очень похоже на аппендицит. Нужно резать.
– Ампутировать? – пролепетала Алина и свалилась в глубокий обморок. Третьей жертвы она не перенесла.
Она очнулась на топчане в комнате врачей от резкого запаха нашатырного спирта. Над ней склонилась знакомая нянечка, она ласково гладила ее по волосам и тихо успокаивала:
– Не переживай ты так, все образуется. Твоего станет сам доктор резать. Для него эта операция – семечки. Не бойся, своего получишь в целости и сохранности, без лишних частей тела. Только я одного не пойму: зачем ты вчера доктором интересовалась, раз у тебя на сегодняшний день целых три мужика и все они от тебя пострадавшие?
– Я сама ничего не пойму. – Алина села. У нее закружилась голова. – Они мне не нужны, совершенно не нужны. Теперь, я думаю, все трое хотят меня уничтожить. Мне нужен только он.
– А чего тогда сидишь? Иди к нему. Он тебя у Макара дожидается. Резать аппендицит будет другой доктор. Но ты не переживай, тоже очень хороший.
Васильков действительно сидел в палате Макара и о чем-то серьезно с ним беседовал.
Алина решила, будь все, как будет, и вошла. Васильков с Макаром сразу вскочили, будто их застали за каким-то крамольным занятием. Ясно, они говорили о ней: что она такая и рассякая, недостойная их мужского внимания. Они так считают, вот и отлично. Она сейчас развернется и уйдет. Кому нужно, тот ее догонит. А если Васильков не побежит? Не очень-то и хотелось. Она останется для того, чтобы услышать от него все нелестные оценки ее поведения. А вдруг они будут другими? Нужно же в конце концов надеяться на что-то хорошее. И ее надежда оправдалась.
– Привет, – сказал Васильков, – как ты себя чувствуешь?
