Алина очень удивилась. Она хотела сказать, что рядом с ним все время сидела его жена. Хороша была бы картина, если бы пришла и она. Тут дверь в палату скрипнула, но никто не вошел. Просто промелькнула чья-то тень. Кто-то за ними подглядывал. «Сосед, наверное, – подумала Алина, – не терпится ему распластаться на постели и заработать пролежни. Поговорить не даст. А вдруг это его жена?» Последняя мысль показалась ей дикой. Не будет же законная жена разглядывать в щелку своего мужа с незнакомкой. Нет, конечно, будет. Она в свое время подглядывала. Но после этого заскакивала в комнату и закатывала скандал. Тишина осталась звонкой, слышались только чмоки: Макар, не переставая, целовал ей руки. Значит, это была не жена.
– Ну что ты в самом деле? – Алина попыталась освободиться. – Мы должны остаться хорошими друзьями. К тому же Маша тебе передавала большой привет.
– И ей тоже привет. Но я не согласен оставаться друзьями, – нахмурился Макар и встал.
– А я не хочу расставаться врагами, – попыталась договориться Алина, которой вовсе не хотелось с ним ни ссориться, ни продолжать так и не начавшийся роман.
– Мне что, теперь делать вид, будто я тебя не знаю? А ты станешь спокойно проходить мимо?
– Дружба подразумевает нечто иное. Вот Маша говорила…
– Я не верю в дружбу между мужчиной и женщиной. Я не согласен на дружбу. И на то, что говорила Маша, мне наплевать. Я не Машей интересуюсь, а тобой. Ты мне нравишься, даже больше! Я к тебе шел, чтобы признаться во всем, когда встретил ее придурка Тимофея! Если бы он там не околачивался, пытаясь вернуть себе Машино расположение, я бы тебе все сказал!
– А откуда ты знаешь такие подробности?
– Маша рассказала. Она приходила ко мне вчера, – честно признался Макар. Хотя что тут скрывать.
Коварная Машка приходила к Макару! Тайком от нее. Нахлынувшая на Алину волна злости к предательнице-соседке застыла девятым валом, как на одноименной картине. Макар сказал, что она приходила просить за… Тимофея. Она плакала и хотела, чтобы тот его простил, якобы Тимофей случайно ударил его одной рукой в челюсть, а второй в глаз. Она ныла, чтобы Макар не привлекал Тимофея к ответственности за хулиганство.
– Какое тут хулиганство? – удивлялся Макар.
– Ты такой великодушный, – шептала Алина.
– Да это же покушение на убийство, я хотел написать заявление в прокуратуру, – кипятился Макар.
Алина поняла, что великодушным он стал потом, после Машкиных слез.
– Да ладно, что я – зверь какой. Не стал никуда писать. – После этого он перешел на шепот: – Сработал эффект неожиданности. Он меня подловил. Я когда выйду, так же подловлю его и дам ответный удар.
