Глава 6 Отказываешься ехать в Америку?! – Всю жизнь об этом мечтал!
Марина появилась в обувном магазинчике как гром среди ясного неба. Она всегда любила шумные выходы, особенно когда выглядела сногсшибательно. А так она выглядела практически всегда, при полном параде ее можно было застать даже ранним утром. Она никогда не открывала дверь без боевой раскраски на лице. Марина ложилась с мужем спать, не смывая на ночь макияж, и только когда он крепко засыпал, позволяла себе освободиться от косметики. Вставала она всегда раньше мужа и к его пробуждению благоухала похлеще майской розы. Он так и думал, что длинные густые ресницы, ярко-алые губы и божественный румянец даны ей природой с самого рождения. Марина этим гордилась и делилась с подругами жизненным опытом. С намерениями наставить Викторию на путь истинный она пришла в магазин в рабочий полдень. Покупателей почти не было, не считая одной полной дамы, которая металась между полками с обувью с дилеммой в растерянных глазах: сэкономить и купить тапочки или плюнуть и взять модельные туфли.
– Привет! – бросила холеная Марина, разглядывая Викторию. – Шик! Блеск! Красота!
– Тебе, правда, нравится? – робко поинтересовалась та, приглаживая модную стрижку.
– Ты в этом сомневаешься? Погляди на себя в зеркало, немного косметики, и тебя никто не узнает.
– Вчера не узнавали, – улыбнулась Вика, вспомнив, как удивился Назаров их столкновению.
– Кстати, а что было вчера? Почему ты не пошла со мной на вечеринку? Я ждала твоего звонка.
Признаваться в том, что Викторию тянуло к офису Назарова, как преступника тянет на место преступления, она не стала. Глупость была слишком очевидной, Марина не одобрила бы ее поведения.
– Встретила Светку Смирнову, помнишь, мы учились вместе в третьем классе, и она плохо читала по слогам, – выпалила Вика. – Представляешь, у нее прекрасный муж и чудесный ребенок.
– Мужья и дети в принципе не могут быть прекрасными и чудесными. Они созданы для того, чтобы усложнять нам жизнь. Прекрасные и чудесные – это, девочки, мы! – Марина обняла за плечи Машку, стоявшую в зале рядом с покупательницей, которая держала в руках тапочки. – Положите эту гадость на место! – скомандовала Марина, дама сникла и скрылась между полками. – Разве можно носить такое уродство? От него сбегут и мужья, и дети. Ну, дети, – Марина прошла и села на прилавок, – оторванные ломти. А вот о мужьях нужно обязательно думать. Мужья, они ведь кто?
