– Можешь идти, я уважаю великих воинов. Ты покинешь город, никто не поднимет против тебя оружия.., сегодня. Я держу своё слово.
Движением руки Логан приказал своим воинам пропустить человека.
Гигант, с горькой усмешкой посмотрев на Логана, вложил огромный меч в ножны и широкими шагами двинулся прочь из разорённого города…
Последний защитник города ушёл не далеко: примерно в миле от полуразрушенных стен, кто-то догнал его. Воин даже не успел обернуться: удар и свист летящего ножа для него слились в один миг. С глухим стуком сильное тело упало в пыль – под лопаткой у него красовалась богато украшенная рукоять кинжала. Убийца, остановив огромного вороного коня, внимательно разглядывал труп своей жертвы. Спустя минуту, свесившись с седла, он легко вытащил кинжал из тела и повернул коня обратно к городу, утопающему в лучах заката. Сегодня кончилось, он сдержал своё слово.
Не вдалеке от города всадник вороного ещё раз обернулся назад, туда, где на лесной тропе лежал последний из защитников города. На лице убийцы блуждала радостная улыбка: он уничтожил того единственного из виденных им смертных, кто мог убить его в бою и кто разбудил в его душе новое и неприятное чувство – страх.
С тех пор, страх пред простыми смертными был ему неведом…
Странно: после он видел многих воинов, и сражался со многими из них, но ни когда он больше не питал страха к простым смертным. Никогда…
***
Жутко болело всё тело. В голове стоял кровавый туман. Страшная рана на темени и торчащая в груди стрела причиняли не человеческую боль. Мелких ран, из которых обильно сочилась кровь, он просто не чувствовал – их были десятки.
С криком боли один из воинов упал на землю пронзённый вражеской стрелой. На его место тут же встал другой, не дав носилкам опрокинуться. Тем не менее, тело лежащее на них здорово тряхнуло. Полный отчаянной боли стон раненого потонул в шуме идущего сражения. Пелена чёрной боли накрыла его разум, он провалился в спасительную пучину беспамятства.
Для раненого звуки битвы не были больше музыкой, крики умирающих не доставляли того пьянящего удовольствия, не наполняли сердце восторгом: сражение шло в его родном городе – умирали его воины. Совсем не давно, когда он пал тяжело раненый в бою и воины несли его гигантское тело на носилках, по его лицу текли потоки слёз. Но не стоит обольщаться – это не были слёзы боли: он давно научился терпеть боль; это не были слёзы горя за умирающих сейчас подданных и гибнущий город, в котором он вырос и провёл всю свою жизнь. Даже умирая, он плевать, хотел на людей и родные стены – перед взором умирающего стояла сокровищница Славного города. Ему нужно было его золото, добытое ценой тысяч жизней и потоков крови, обильно заливших Арию, Северные королевства и царства Драконьего озера в годы его правления…
