— Погоди.— Жан мягко взял меня за руку.— Все объяснится, но сперва подойди, посмотри, как она играет.
Мы подошли к игровому столу и заняли позицию напротив сестры Клер (должен признаться, в красном бархате и желтых страусовых перьях она была восхитительна). На столе перед ней лежала гора фишек, и я стал внимательно следить за тем, как она играет. У нее была дивная кожа чудесного бело-розового цвета, как у румяного осеннего яблока; огромные голубые глаза над высокими скулами слегка скошены на восточный лад. Красивой формы прямой нос, полные чувственные губы, которые часто раздвигались в улыбке, обнажая безупречные, хотя и мелковатые зубы. Улыбка озаряла все ее лицо необычным внутренним светом; глаза при этом светились так, что хоть грей ладони перед ними. В этих глазах было что-то от детской искренности и непорочности, и, сделав ставку, Клер смотрела на вращающийся круг так, как ребенок пожирает глазами рождественскую витрину.
Смуглая кожа, кудрявая шевелюра и большие добрые карие глаза парня за ее спиной (я дал бы ему лет двадцать с небольшим) придавали ему сходство с итальянским цыганом. Стройная фигура его двигалась плавно и грациозно, будто в танце. Многие женщины в зале, как молодые, так и постарше, кидали на него алчные взоры, но он видел только сидящую перед ним в красном бархате сестру Клер, и она то и дело поворачивалась к нему, улыбаясь и поглаживая страусовыми перьями его безупречный костюм. Глядя, как он разговаривает с ней, я мысленно извинился за то, что обозвал его жиголо. Передо мной был влюбленный, чувствительный молодой человек. Так же очевидно было, что сестра Клер тоже в него влюблена, хотя я допускал, что ее невинная душа не отдает себе в этом отчета. Они явно чувствовали себя вместе непринужденно и счастливо, держались так, будто во всем зале не было никого, кроме них, совершенно не замечая наблюдающую за ними толпу.
Внимание Клер было разделено поровну между молодым человеком и вращающимся кругом с постукивающим шариком. Сделав ставку, она не сводила с рулетки светлого взгляда. Словно не сомневалась в успехе. И везло ей невероятно. Она явно играла без какой-либо системы, следуя движению души, и делала ставки от пятидесяти до ста фунтов. Почти все остальные игроки следовали ее примеру. Она выигрывала в одиннадцати случаях из двенадцати; на моих глазах крупье со страдальческим видом пододвинул ей очередные фишки на сумму около двух тысяч фунтов.
