— Вот! То, что надо! — вдруг сказал он и, нагнувшись, подобрал с земли два увесистых камня-голыша.— Делаем привал для подзарядки.
Он выключил фонарик, достал батарейки и, положив на один из голышей, другим принялся обстукивать их с боков.
— Меня брат научил. Если батарейки сели, их надо немного помять. Тогда они ещё чуточку поработают.
— Что-то пить захотелось,— пробормотал Колька, снимая с ремня военную фляжку в брезентовом чехле.— Кто-то ещё хочет? Компот, после ужина остался.
Вдруг в кустах ухнуло, и сразу же раздался звук, похожий на шлепок. Ребята замерли. Звук больше не повторялся. Юрка быстро вставил батарейки в фонарик и включил его. Прошёлся лучом по кустам. Всё спокойно.
— Чертовщина какая-то... — пробормотал он. Словно в ответ на его слова в кустах хрюкнуло, и Юрка изо всей силы запустил туда камнем. Голыш с шумом пролетел сквозь ветки, тяжело запрыгал по земле и стукнулся о ствол дерева.
— Пойдём,— скомандовал Пашка. Двинулись дальше, то и дело оглядываясь назад.
Уже через полсотни шагов перед ними открылась ярко освещённая луной поляна, на краю которой чёрным прямоугольником на фоне белых стволов берёз выступал ветхий дом. Когда-то очень давно это был кордон, жилище лесника, но уже много лет здесь никто не жил.
— Фляжку забыл! — огорчённо воскликнул Колька.— Ребята, подождите немножко, я за ней сбегаю.
— Только побыстрее,— сказал Пашка.— Возьми с собой фонарик.
— Я мигом! — И Колька побежал обратно.
Пашка с Юркой приблизились к дому, который еле слышно поскрипывал, словно жаловался ребятам на свою дряхлость. Прибежал Колька и стал рядом.
— Нашёл фляжку? — поинтересовался Юрка.
— Нет. Как сквозь землю провалилась! На обратном пути ещё поищу. А чего мы сюда пришли?
— В этом доме давным-давно никто не живёт,— сказал Пашка.— Вот через такой дом можно попасть в Сказку.
— Что-то слабо во всё это верится,— недоверчиво произнёс Юрка.
— Зачем тогда пошёл? — удивился Пашка.— Спал бы себе!
— Люблю приключения и эти... авантюры.
— А я Пашке верю! Пошли! Чего ждать? — Колька решительно направился к покосившемуся крыльцу.
— Постой! — остановил его Пашка.— Нам надо выйти из этой двери, не входя в неё. Полезли в окно! Я полезу первым.
Пашка уцепился руками за подоконник и, вставляя ноги между осыпающимися трухой брёвнами, забрался внутрь. Ребята влезли следом.
В доме оказалось не так уж и темно. В окошки проникал лунный свет, позволяющий разглядеть полуразвалившуюся печку с белеющей кое-где штукатуркой. Под ногами шелестел мусор, скрипели осколки стекла. Входная дверь из потемневших от времени досок, как и во всех северных избах, была очень маленькой, чтобы зимой меньше уходило тепло.
